БЕССОННИЦА,ГОМЕР,ТУГИЕ ПАРУСА:КАТАЛОГ КОРАБЛЕЙ.2

Последовательность слоев

Вот и все основные Вклады в Каталог кораблей. (см.тему БЕССОННИЦА,ГОМЕР,ТУГИЕ ПАРУСА:КАТАЛОГ КОРАБЛЕЙ.1)

Как расслоился этот «монолит»! Как раздвинулись его пласты во времени! Они хорошо пристали к разным эпохам в пределах нескольких веков по VII включительно.

Попытаемся определить последовательность слоев, как она обрисовывается из приведенных данных. Не всю очередность можно установить уверенно. Некоторые данные противоречивы или допускают двоякое решение.

Итак, сначала в перечне, ставшем основой Каталога кораблей, было только 6 ячеек – беотяне, локры, абанты с Эвбеи, микенцы, лакедемоняне и аркадяне. Все из Средней Греции и Восточного Пелопонесса. Это был состав той реальной коалиции, которая под водительством Пенфила, потомка Агамемнона, отправилась из Авлиды (Беотия) в конце ХI века до н. э, на завоевание Лесбоса, откуда затем исходила экспансия в Троаду. Легенда об этом событии сложилась, конечно, позднее – при внуках и правнуках участников плавания, к началу IX века. В легенде должен был участвовать и беотийский герой Гектор из Фив, хотя жива была память о поражении Фив. Но другой Гектор в VIII в. правил на Хиосе.

Вскоре к этой группе в эпопее были присоединены фокидяне, тоже из Средней Греции. Этих, вероятно, подключили потомки выходцев из Фокиды – жители малоазийской Фокеи, фокеяне. Это были северные ионийцы, враждовавшие с руководителем Эолийского союза Агамемноном, царем Кимы во второй половине VIII в. Будучи активными мореходами, они ввели в эпопею своего культового героя – Ахилла, охранителя кораблей, и сделали его правой рукой и конкурентом эпического Агамемнона. Соответственно, в Каталог вошел блок отрядов во главе с Ахиллом и занял место на правом фланге. Кроме собственного отряда Ахилла (мирмидонян), это были отряды Протесилая, Эврипила и Полипета – все из Фессалии.

Вероятно, в это время правым флангом руководил еще Гектор. Когда его перевели на сторону троянцев, нужно решать отдельно. Если исходить из того, что его противником в ранних слоях «Илиады» является не Ахилл, а Аякс больший (Клейн 1998: 175 – 186), то чуждость Гектора эллинским героям должна была особенно остро ощущаться после вхождения в «Илиаду» (и соответственно в Каталог) Аякса, то есть 12-корабельной группы, но, возможно, достаточно было и менее выразительного выпадения из обоймы победоносных героев.

В соответствии с обычной для тогдашних греков организацией четырехградья, у всех отрядов, накопившихся к этому времени в Каталоге, было по 40 кораблей, кроме отряда Агамемнона – легендарному главнокомандующему было приписано 100 кораблей. Если ионийскую обработку текста Каталога (и замену кое-где правописания слова «корабли») признать за певцами фокеян, то это они переделали числа кораблей в головных отрядах на флангах и во всех центральных отрядах. На флангах они подняли числа с 40 до 50, а в центральных – до 60. Тем самым они подчеркнули иерархию героев и симметрию всего построения.

Ясно, что только после этого в Каталог вошла группа отрядов, возглавленная афинским отрядом, за которым шли отряды с берегов Коринфского залива. Но неясно, насколько позже вошла в Каталог эта группа – раньше всех остальных или пропустив вперед еще какие-то группы. Дело в том, что слово корабли тут с «этой», то есть не переделанное ионийцами. Стало быть, эта группа была включена уже после ионийской переделки текста. Но группа эта организована явно по образцу фланговых блоков симметричного построения (50+40+40+40), то есть ее певцы еще могли воспринимать ясно структуру Каталога. Но сама эта группа нарушила структуру Каталога: ее отряды распределены между уже наличными в Каталоге не как бы военным строем, а в географическом порядке, по географическому соседству на карте.

Тем не менее, тут возможны коррективы: формирование группы под влиянием знакомства со структурой Каталога могло ведь произойти рано, а включение в Каталог – гораздо позже. Ясно лишь, что эта группа раньше островной (12-корабельной).

Видимо, после формирования или даже после включения афино-коринфской группы за Каталог взялись самосские певцы. Этими певцами в Каталог были включены отряды Диомеда и Идоменея, причем этим вождям были отведены почетные места перед Агамемноном и Ахиллом и им же были даны более крупные отряды, чем у всех остальных, кроме главнокомандующего, – по 80 кораблей. Но эти отряды, из Аргоса и Крита, включены уже по текстовому соседству. То есть Каталог уже не воспринимался как строевая структура или географическое построение. Этим группа также выделялась из всех.

Только после этого в Каталог вошли остальные отряды и были распределены по тексту, соблюдая географическое соседство. Но дальнейшая очередность, трех последующих включений, каждое по 4 отряда, не совсем ясна.

В частности, введено было в Каталог 4 отряда по 12 кораблей. Это отряды островных вождей – Одиссея, Аякса большего и Тлеполема с Ниреем. Включавшие ставили перед собой задачу воспевания и превознесения Тлеполема – вождя с о. Родоса. Двенадцатиградьями были не только Ионийская лига и Дельфийская амфиктиония, но и архипелаг Додеканес («Двенадцать островов»), в который входил Родос.

Появились в Каталоге и 4 отряда по 11 кораблей – отряды Филоктета, Эвмела, а также эниане и перребы Гунея. Можно полагать, что их ввели певцы, связанные со столицей Эолийского союза Кимой, не ранее VII века: раньше не было союза 11 городов. Эниане и перребы вскоре слились в одну ячейку, а Филоктету заменили 11 кораблей на 7, причем сделали это ионийцы. Неясно, были ли это те же ионийцы, которые заменили правописание в основной структуре или новая волна ионийской переработки.

Наконец, в Каталог было включено четыре отряда с «полыми» кораблями – три отряда по 30 кораблей (орхоменский, фессальский, косский отряд фессалидов) и один, главный над ними, отряд Нестора из Пилоса, с утроенным числом кораблей – 90 кораблей. У этих всех четырех слово «корабли» оказывается с ионийским правописанием. Скорее всего, это не результат переделки, а просто группу вводили ионийские авторы, связанные с культом Асклепия и весьма почитавшие Нелеидов, царствовавших в Афинах и других ионийских городах. Похоже, что этим певцам принадлежит выделение «Илиады» из всего эпического повествования о Троянской войне и с ними связана личность Гомера, слепого певца с о. Хиос.

Вот вся эта очередность трех последних включений неясна. Неясно, скажем, насколько введение ячеек с «полыми» кораблями и «эпсилоном» в слове «корабли» хронологически близко к замене 11 кораблей на 7 у Филоктета. Но в общем последовательность примерно такова, как здесь описано. Последней вошла ячейка с магнетами – она и в списке последняя.

Обрисованная последовательность в целом очень хорошо совпадает с той реконструкцией формирования «Илиады» и троянского эпоса, которая была проделана на основании анализа происхождения основных образов героев «Илиады» (Клейн 1984: 41 – 43, 88 – 90, 178 – 181) и анализа текста (Клейн 1998: 433 – 447).

Таким образом, Каталог кораблей оказался ключом к эволюции Илиады. Каждый из основных авторов работавших над этой эпопеей, оставлял в нем свою метку. Получилась как бы модель многослойного памятника. И все же Каталог – только одна пятьдесят девятая часть Илиады. Только 266 строк.

Параллель

Парад троянской коалиции

Анализ Каталога кораблей дает результаты, значение которых в «Илиаде» выходит далеко за рамки II песни, включающей в себя этот необычный кусок эпоса. Однако первую проверку масштабности этих результатов можно провести тут же, во II песни, ибо песнь эта содержит замечательную параллель Каталогу кораблей – Каталог троянских сил, который у древних (Страб. XII 524) назывался TrwikoV diakosmoV (Обозрение троянского мира). Этот Каталог тесно связан с Каталогом кораблей, но одни исследователи рассматривают их вместе (Niese 1873; Allen 1921; Jacoby 1932; Focke 1950; Huxley 1956; Page 1959; Cook 1967 и т.д.), другие – нет: Троянский отдельно (Homan 1972; Vox 1976 и др.). Даже отдают Троянский каталог другому поэту и другому времени.

Исследователи ставят его значительно ниже Каталога кораблей по содержательности. Пейдж отмечает, что Каталог троянских сил чрезмерно краток – в нем 61 стих против 265 стихов Каталога кораблей; он упоминает всего 26 имен, из которых 8 не появляется в «Илиаде» и только 5 принадлежат героям, активно действующим в «Илиаде» (Page 1959: 140). Кроме того, он плохо знает географию ионийских областей Малой Азии – не знает Боспора, Черного моря, Смирны (Ibid. 138 – 140). Хаксли пишет, что каталог несколько странен: в нем нет не только эллинских колоний, нет и ахейских городов (Huxley 1956: 24). Джованнини прямо режет: «Каталог Троянцев (В 816) представляет заурядный интерес: его автор (неважно был ли он также автором Каталога Ахейцев или нет), кажется, имеет чрезвычайно слабые представления о географии Малой Азии» (Giovannini 1969: 32). Пейдж считает, что этот каталог был составлен до начала ионийской колонизации, но после ликвидации микенской, когда многие места уже были покинуты ахейцами и забыты (Page 1959: 142). Такова обычная оценка этого каталога по сравнению с ахейским.

Между тем он введен в «Илиаду» с той же мотивировкой и организован по тому же принципу. Напрашивается предположение, что он и создавался так же постепенно, теми же поэтами.

Какова мотивировка обоих каталогов? Каков принцип их строения?
Введение Каталога кораблей мотивировано советом Нестора разделить войска по племенам и коленам: «пусть помогает колено колену и племени племя» (II, 363). Следует перечень строящихся войск, это и есть Каталог. Агамемнон непомерно восхваляет Нестора за этот совет, но в Каталоге перечисляются не строящиеся войска, а корабли. Каталог, однако, устроен вообще не по племенному, а по территориальному принципу: рядом друг с другом стоят не соплеменники, а соседи, племена же (эолийцы, ионийцы, дорийцы) стоят вперемежку. Да и в предыстории Каталога, как можно было видеть, отряды объединялись общими культами, а не общим происхождением. Мотивировка введения Каталога очень искусственная, и некоторые исследователи (немец Ф. Якоби в частности – Jacoby 1932) считают речь Нестора вставкой. Нестор, как мы теперь знаем, в «Илиаде» поздний герой, и перенос Каталога кораблей в «Илиаду» из другой поэмы, вероятно, и впрямь дело позднее.

Троянскому каталогу предпослано аналогичное введение, созданное по образцу и подобию совета Нестора. Только тут совет подает богиня радуги Ирида, вестница Зевса. В облике Приамова сына Полита она обратилась к царю Приаму, не очень почтительно упрекая его в многоречивости (хотя Приам еще не сказал ни слова), затем сообщила о приближении невиданного вовек войска противника (это на десятый-то год войны!) и, наконец, подала Гектору совет разделить рати троянцев и союзников по языковому признаку. Совет явно излишний: неужто как-то иначе строилось разноязычное войско до этого совета? Как же можно было им командовать? Правда, богиню никто не хвалит за этот совет.

Я не собираюсь модернизировать поэтику древнего эпоса и подходить к народным певцам того времени с современными мерками. Ну, не предъявляю же я претензии Гомеру по тому поводу, что у него боги действуют наравне с людьми (впрочем, после Булгакова нечто подобное стало и для наших дней не столь уж странным). Не удивляюсь и тому, что у него постоянные эпитеты окаменели и небо называется «звездным» даже в ясный день, или что враги-иноплеменники носят греческие имена. Не смущаюсь и тем, что герои знают о событиях, которых не наблюдали, – знают потому лишь, что об этих событиях говорилось в поэме раньше (т.е. наивно предполагается, что герою известно всё, что известно певцу и слушателям). На всё это можно закрыть глаза.

Но и по древним представлениям божеству не подобает подражать смертным, и совет Нестора звучал бы лучше как повторение совета Ириды, а не в качестве образца для него. И древним (в частности, греческим комментаторам Гомера) казалось странным, что троянцы узнают о размерах вражеских войск только на десятый год войны. Могло бы показаться странным также, что лишь для этой поздней битвы они собрались разделиться по языковому признаку и построить каждый народ отдельно, да еще выслушивают столь «дельный» совет от мальчишки! Искусственность этого эпизода бросается в глаза, и смысл совета только в одном: в подражании совету Нестора, в создании аналогичной мотивировки введения Каталога. Что же, сколок с ахейского?

Троянский каталог лучше приспособлен к своей функции: это не список кораблей, а строй пеших войск. Он значительно меньше и скупее Каталога кораблей и зародился, видимо, позже. Но зародился не просто как копия, сколок с готового Каталога кораблей, а как список, развивавшийся параллельно с ним.

Перед нами развертывается как бы парад троянских сил перед боем. Вначале отряды проходят не так, как ахейские. Те – как на современном параде: побатальонно! с левого фланга! правое плечо вперед! шагом марш!!! А эти – начиная с отряда верховного вождя. В троянском каталоге 16 отрядов. Они четко сгруппированы в три эшелона.

Сначала идут два отряда – троянцы Гектора и дарданы Энея. Это первый эшелон, головной. Гектор командует здесь один (в Малом троянском каталоге ХII песни при нем Пулидамант). Эней – вместе с двумя сыновьями Антенора (с ними же он и в Малом каталоге). Дарданы в троянской коалиции на втором месте после троянцев и никогда в «Илиаде» не называются союзниками троянцев. Они ближе: почти троянцы. Стандартное обращение гласит: «Троянцы, дарданы и союзники» (III ,456; VII ,348; VIII, 497). Таким образом, это хоть и не троянцы, но очень близкий к ним по функции в эпосе народ. Да и Эней, их повелитель, является родственником царя Приама и претендует на его наследство (на это издевательски намекает Ахилл в XX песни). Вот Эней рядом с Гектором и возглавляет список. В обеих ячейках Каталога – только названия народов и вождей, без сведений о местностях.

Затем идет второй эшелон – три отряда с очень подробным, вполне в духе Каталога кораблей, перечислением небольших городков Троады, распределенных по трем районам, которые отправили эти отряды под командованием соответственно Пандара, Азия и сыновей Меропа – Адраста и Амфия. Здесь много местных названий, и совершенно очевидно, что этот эшелон создавался тут же, в Троаде: знание местной географии очень уж детальное.

Наконец с шестого отряда до конца перечисляются союзники. Это третий эшелон. Здесь ход перечня меняется. Союзники перечисляются параллельно ахейцам – с северо-запада на юго-восток: от европейских жителей пеласгов, фракийцев, киконов и пеонов к пафлагонцам, населявшим север Малой Азии, оттуда к гализонам, которые обитали где-то за пафлагонцами, затем переходя к мизянам и фригийцам, жившим южнее и восточнее Троады и, наконец, к меонам, карийцам и ликийцам, населявшим дальнее юго-западное побережье Малой Азии, одни южнее других.

Это принцип территориального соседства – певцы помещали ячейки, строго выдерживая географический порядок.

Но с точки зрения литературной формы ячеек (применяя критерии, выработанные на анализе Каталога кораблей), этот третий эшелон составляют две группы отрядов, следующих вперемежку. В одной представлены те отряды, где, так же, как у предшествующих, впереди указан народ, а уж затем названы вожди. Таких отрядов 4 – это фракийцы, пафлагонцы, гализоны и мизяне. В другой группе – резкое отличие от всех предшествующих: впереди указаны вожди, а затем ведомые ими племена. Этих отрядов 7: пеласги, киконы, пеоны, фригийцы, меоны, карийцы и, последними, ликийцы.

В обеих группах третьего эшелона содержатся скромные географические указания. Только в одной ячейке первой группы (пафлагонцы) и в одной ячейке второй группы (карийцы) указания более подробные. Но во втором случае это указания не географические, а в отношении пафлагонцев требуется поправка: в древних рукописях три строчки с подробностями (перечень городов и местностей) отсутствуют, они прибавлены во II или I веке до н.э.

Если исходить из того же критерия, что и применительно к Каталогу кораблей, то те ячейки, где вождь назван впереди, должны быть в основном более поздними, а где впереди массы – более ранними (возможные исключение – группа Нестора и, быть может, афинская). Это можно проверить по территориальному расположению союзных народов (сама Троада не в счет – ради объективности: тут есть только ячейки с войском впереди вождей). Взглянем на карту.

Народы с войском впереди вождей явно сосредоточены поблизости от Троады (см. Meyer 1877; Leaf 1912; 1923; Cook 1973). Фракийцы, чьи страны «объемлет Геллеспонт», и мизяне занимали ближайшие окрестности Троады: фракийцы – на европейском берегу, а мизяне – с юга, на азиатском. Пафлагонцы из Западной Пафлагонии жили отдельно, но не очень далеко от Троады, а гализоны – где-то за пафлагонцами. Там их и позже помещали античные авторы под именем халибов (хотя Халиба, «страна отдаленная» у Гомера, известна хеттам в Киликии, на юго-востоке Малой Азии; певец, однако, думал, что она на севере Малой Азии). Вместе с пафлагонцами гализоны «из Халибы» составляют отдельный анклав, в представлении певца вытянутый по северному побережью Малой Азии, прямо на восток от Троады.

А теперь рассмотрим ячейки с вождями впереди. Эти образуют три блока, для которых придется расширить обозрение (см. Hanfmann 1948; Венедиков 1976; Vasilescu 1980; Гиндин, Цымбурский 1996). Первый блок, северный (пеласги, киконы и пеоны) – далекая европейская периферия, север Балканского полуострова. Второй блок, восточный (здесь только фригийцы) – к юго-востоку от Троады. Это поблизости от Троады, но певец думал, что это очень далеко («из Аскании дальней»). Третий, южный (меоны, карийцы и ликийцы) – это по западному берегу Малой Азии на юг вплоть до Ликии («далеко в Ликии»). Получается три языка, высунутых на запад, на восток и на юг. На этом этапе пятно троянской коалиции как бы расползается по географической карте, расширяясь от 4 ячеек первого типа (у которых народы впереди) к 7 ячейкам второго (у которых впереди вожди). Певцы, видимо, включали в троянскую коалицию все известные им народы востока (между скифами, «доителями кобылиц», на севере и финикийцами, соседями египтян, на юге), а географические познания певцов расширялись из века в век.

Если так, то три ячейки северной Троады, представляющие в Каталоге самый узкий круг соседей Трои (хотя и не именуемых соседями), должны быть еще более ранними.

Отметим, однако, что южная Троада почему-то не представлена в этом раннем круге. Но в Каталоге представлена – царством Энея. Его Дардания расположена на склонах Иды в южной и восточной Троаде. Поблизости от его владений – город Лирнесс у Адрамитского залива. Там Эней спасался от Ахилла, о чем Ахилл ему напомнил в XX песни. Исторические дарданы, указанные надписью Рамсеса II как участники Кадешской битвы на стороне хеттов, к Гомеровскому времени уже не были живым народом, поэтому в «Илиаде» они и выступают с такой неопределенностью. А раньше они обитали где-то в районе проливов: на Балканах есть область Дардания, на азиатском берегу пролива – город Дардан, в Илионе – Дарданские ворота. Размещение древних и реальных дарданов, скорее всего, тяготело к северной Троаде; на южную сторону их оттянула увязка с Энеем. Его владения действительно размещались на юге. А увязка с дарданами – ради престижа: чтобы придать древность царской династии Илиона, ее общим предком был объявлен отделенный от этого народа дух или герой, сын Зевса Дардан.

Такова общая структура Каталога троянских сил. По ней видно, что хотя он и не идентичен ахейскому Каталогу кораблей, но сходство с ним очень значительное. Параллелизация напрашивается.

Снова операции с дюжиной

Сначала разберемся с союзниками – благо, они составляют отдельную часть Каталога и хорошо делятся на две группы – с вождями впереди и с народом впереди.

В Каталоге кораблей ячейки с вождями впереди (числа кораблей в этих отрядах 11 и 12) были введены после отрядов, у которых имена вождей стояли позади названий городов и народов. В полном соответствии с представлением о смене демократии аристократическим строем. Но возможно, что отряды Несторовой группы – с 30 (и один с 90) кораблями, всё-таки были введены до этих отрядов с 12 и 11 кораблями. Не совсем ясна и позиция афинской группы в этой последовательности. Значит, в ахейском каталоге ни числа кораблей, ни позиция вождей, строго говоря, не могут считаться всеобщими показателями возраста; они лишь помогают разбить совокупность отрядов на группы (причем по цифрам – лучше, чем по формам представления) и очень приблизительно определить их последовательность. Но цифр в троянском каталоге нет. Зато география ячеек показывает, что распределение их по позициям вождей тут более строгое.

Попытаемся уловить параллелизм в формировании групп между ахейским и троянским Каталогами по связям героев – это пока единственная надежда детально разобраться в троянском Каталоге.

Начнем с ликийского отряда. Среди союзников это одна из поздних ячеек (с вождями впереди), и по порядку она стоит самой последней в Каталоге, что само по себе показательно: это может говорить о ее позднем включении, хотя, может быть, сказалась всего лишь ее крайняя локализация на южном фланге. Так или иначе, она представляет позднюю группу: с вождями впереди.

Ликийский отряд возглавляют Сарпедон и Главк. Первый – сын Зевса, второй – родственник первого по материнской линии (это выясняется в VI песни и других местах «Илиады»). Для критиков обоего толка – и аналитиков, и унитариев (Malten 1944; Howald 1951; Клейн 1994: 164 – 170) – интерпретация этой ячейки Каталога давно не составляет загадки: ликийские вожди вошли в «Илиаду» из местных преданий юго-западной Малой Азии как традиционные противники колонистов Родоса и предполагаемые родоначальники ионийских династий. Еще древние писали: «говорят, что ликийцы всегда враждовали с родосцами». О Главке как предке правителей ионийских городов Малой Азии сообщает Геродот (I, 147). Гибель родосского царя Тлеполема от рук Сарпедона в V песни «Илиады» и напыщенная речь Главка в VI, где он хвастается своим родом, – доказательства этой трактовки.

Схватка Сарпедона с Тлеполемом в V песни, несомненно, включена в нее не изначально. Она вставлена в готовую песнь. В песни троянцы во главе с Гектором и богом Аресом теснят ахейцев, и вдруг Тлеполем и Сарпедон выступают из рядов, как если бы оба войска стояли. При этом Тлеполем, хоть его товарищи отступают, первым вызывает Сарпедона на бой, а после боя Одиссей даже порывается преследовать раненого Сарпедона. Куда преследовать? Ведь отступают-то ахейцы, а не троянцы, и Тлеполем убит! Эпизод явно вставной – он не согласуется с обрамляющим текстом. Вот этот вставной эпизод и сводит Сарпедона с Тлеполемом.

Выходит, ликийский отряд, по крайней мере, насколько он представлен в V песни, связан с родосским отрядом Каталога кораблей, а стало быть, и со всей группой 12-корабельных отрядов – Аякса и Одиссея. Показательно то, что в V песни после гибели Тлеполема преследовать раненого Сарпедона хочет Одиссей. А перед всем эпизодом речь идет об Аяксе. Если даже пассаж об Аяксе не принадлежал к эпизоду с Тлеполемом, само помещение эпизода сразу после пассажей об Аяксе скорее всего не случайно: выбор места для эпизода говорит о том, что певец сознавал связь этих героев.

Из прочих отрядов этой группы (с вождями впереди) интересны киконы, народ из Фракии. Они интересны тем, что в «Илиаде», кроме Каталога, вообще не упоминаются. Зато о них кое-что сказано в «Одиссее»: Одиссей на обратном пути из Трои пристал к их берегу, разрушил их город Исмар и бежал оттуда, понеся потери. Приуроченность их исключительно к «Одиссее» говорит о позднем времени их и всей группы.

Итак, группа союзных отрядов с вождями впереди относится к позднему этапу эпического развития и примерно соответствует 12-корабельным отрядам Каталога кораблей. По аналогии с Каталогом кораблей мы ожидаем, что в троянском Каталоге будет еще одна группа с вождями впереди – соответствующая 11-корабельным отрядам ахейцев. Но такой группы здесь нет. Остались только отряды с вождями позади народов и местностей.

Что ж, обратимся к ним, составляющим, по-видимому, более раннюю группу. Она меньше, и заметны в ней тоже два отряда: пафлагонцы и фракийцы. Пафлагонцы обитали на северном побережье Малой Азии, а это значит, что греки, будучи народом морским и зная другие народы главным образом с моря, могли познакомиться с пафлагонцами лишь после освоения проливов в Черное море, то есть на рубеже VIII – VII веков до н.э.

С 12-корабельными отрядами ахейцев мы связали ликийцев. Но фракийцев тоже, как ни странно (ведь это уже другая группа), можно связать с ними. Связать прямо: мы находим 12 кораблей и на троянской стороне. В XI песни (в описании подвигов Агамемнона) есть рассказ об Ифидаманте, сыне Антенора. Этот троянец, женатый на фракийке, примчался из Фракии от своего деда и тестя Киссея на 12 черных кораблях. Так что и в составе троянской коалиции оказывается 12-корабельный отряд, хотя и не в Каталоге.

Но те ли это фракийцы, что в Каталоге? Фракия входит в «Илиаду» неоднократно и в разных вариантах: то, в Каталоге, это страна Акаманта и Пироса (а из рассказа о смерти Пироса в IV песни мы знаем, что это область города Эна, близ киконов), то – в Х песни («Долонии») – это страна Реза, далеко в долине Стримона, что течет по Македонии, то это страна уже упомянутого Киссея из XI песни – очевидно, еще дальше, в горах Кисс близ Халкидики (у Гомера часто имена соответствуют местам обитания героев). Районы далеко друг от друга. Возможно, и время вхождения в «Илиаду» разное. Значит, если 12 кораблей были у Ифидаманта, то они не обязательно должны быть также у Акаманта и Пироса в Каталоге. Но, конечно, не исключается, что эти отряды связаны между собой и происходят вместе из времени, когда певцы формировали в своих песнях 12-корабельные отряды. Из времени, когда у певцов было много разных возможностей слышать о фракийцах как противниках греков. Три таких одновременных источника отразились в «Илиаде».

Корабли и колесницы

Это тем более не исключается, что ближайшая по времени ступень в ахейском Каталоге – 11-корабельные отряды, а в троянском – отряды ближайших соседей Трои, то есть тех жителей самой Троады, которые и союзниками официально не именуются, но всё же являются таковыми, раз они прибыли сражаться за Трою-Илион извне священного города. Из самого узкого круга окрестностей. И вот эти-то группы как раз совпадают по некоторым примечательным параметрам!

У древних египтян, хеттов, да и греков на стелах и плитах с победными надписями есть одна особенность: в надписях о морских сражениях счет велся погубленным и взятым у противника кораблям, в надписях о сухопутных битвах – прежде всего колесницам. Это были внушительные боевые единицы – мобильные, автономные, рассчитанные на таранный прорыв, обход с флангов, рейд по тылам. Впрочем, боевая их функция оспаривается. Некоторые ученые полагают, что у греков это было главным образом престижное транспортное средство для подвоза тяжеловооруженных воинов к месту боя. Но если колесница и не была столь действенной боевой единицей, то во всяком случае таковой считалась у самих греков. Приравнивалась в счете к кораблям. Запомним эту аналогию, пригодится.

Группа ближайших соседей Илиона-Трои в Каталоге троянских сил ограничена северной Троадой. Эта область разделена между тремя правлениями. Пандару принадлежит Зелия у р. Эзеп в северо-восточной Троаде. Адраст с братом владеют Адрастеей и другими местами в центре северной Троады. Азий Гиртакид распоряжается Перкотой и другими городами в северо-западной Троаде. Все три района – на побережье пролива. Особое внимание к прибрежным районам естественно для греческих певцов, раз греки – морской народ, но на близком расстоянии для предпочтения могли быть и другие основания.

Герои, управляющие этими районами, особенно славятся своими конями. Об Азии Гиртакиде даже в Каталог внесено, что он примчался «на пламенных конях великих» (II, 838). Его колесницы действуют и вне Каталога в «Илиаде». Он не оставляет их даже там, где другие спешиваются. Перемахивает прямо на своих колесницах через глубокий ров с частоколом (XII песнь). В V песни другой вождь из этой группы, Пандар, сожалеет о том, что не взял с собой в Трою коней:

Коней со мною здесь нет, для сражения нет колесницы;
В Зелии в доме отца у меня их о д и н н а д ц а т ь пышных,
Новых, недавно отделанных; к бережи их покрывала
Окрест висят, и для каждой из них двуяремные кони
Подле стоят, утучняяся полбой и белым ячменем
(V, 192 – 199. – Разрядка здесь и далее моя. – Л. К.).

Одиннадцать! Обе черты – и число, и особое пристрастие к коням дают параллель к 11-корабельной группе Каталога кораблей, В нем превозносились достоинства кобылиц Эвмела, «на бегу, как пернатые, быстрых». Теперь становится понятной узко северная ориентация в трех наиболее разработанных ячейках, стоящих одним блоком в центре Каталога троянских сил. Им соответствуют три ячейки Каталога кораблей, тесно сомкнутые границами, тоже на севере – в Фессалии и западнее. Там: во владениях Гунея с его энианами и перребами есть «холодная Додона» знаменитое святилище Зевса, где живут селлы, его пророки, «кои не моют ног и спят на земле обнаженной» (XVI, 234 – 255). Здесь: отец Адраста и Амфия – тоже пророк, предвещатель судьбы, удерживавший сыновей от гибельного похода в Трою. Там конями славится Оней, здесь – Азий. Там лучник Филоктет, здесь – Пандар. У Филоктета лук Геркулеса, у Пандара – сокрушительный лук Аполлона. Там 11 кораблей, здесь 11 колесниц.

По-видимому, обе группы – эолийскую группу героев из Фессалии и группу союзников Илиона из северной Троады – формировал один певец.

Если не к этой группе, не к этому певцу непосредственно имеют отношение некоторые пассажи о Гекторе, то во всяком случае и их создавал певец из Эолийского союза 11 городов. У него Гектор так описывается дома, в Илионе: «в двери вступил божественный Гектор; в деснице держал он пику в одиннадцать локтей; далеко на древке сияло медное жало копья и кольцо вкруг него золотое» (VI, 318 – 320). Это описание VI песни повторено в конце VIII, где Гектор выступает на совете троянцев. А в конце XV песни, где певец хочет подчеркнуть оружейное превосходство великого Аякса, отстаивающего корабль от Гектора, в могучих руках Аякса оказывается «шест корабельный ... огромный, крепко в суставах сколоченный, двадцать два локтя длиною» (XV,676 – 677) – вдвое более длинный, чем копье Гектора. Сложение, как в ячейке Гунея, где по 11 кораблей у перребов и энианов, а всего 22.

Таким образом, противостояние Аякса с Гектором оформлено в «Илиаде» в традициях 11-корабельной и 11-колесничной групп, введенных неким эолийским певцом (или певцами).

Но кто ввел ячейку самого Гектора в Каталог? Похоже, это сделано позже. Нужно рассмотреть ее в составе группы.

Друзья-соперники

В Каталог Гектор введен вместе с Энеем: их отряды сформированы по одному принципу, имеют схожий облик и стоят рядышком в начале Каталога (и это единственная группа, которую еще осталось разобрать).

Но в остальной «Илиаде» эти два героя, два вождя троянской коалиции почти никогда не общаются – не разговаривают и не встречаются вместе помимо Каталога. Эней разговаривает с соратниками – Пандаром и Деифобом, с врагами – Ахиллом и Диомедом, с богом Аполлоном, явившимся в облике Приамида Ликаона. Гектор подолгу разговаривает с друзьями и родными: Гекубой, Андромахой, Парисом, Деифобом, Пулидамантом, Сарпедоном и Главком, обращается с важными речами к врагам – Ахиллу, Патроклу, Аяксу, Диомеду, беседует с богом Аполлоном. Но только один раз Гектор сталкивается с Энеем и обращается к нему с коротким призывом, на который Эней реагирует молча, – это в XVII песни во второстепенном эпизоде (преследование возниц убитого Патрокла). Двое родственников, соратники в борьбе за общее дело, два главных вождя троянской коалиции – и на тебе: столь чужды друг другу.

Более того, Эней вообще редко появляется в сражениях – только в отдельных эпизодах песен V, XIII и XX (если не считать мимолетного появления в XVII). Его нет в III и VII песнях, где описываются поединки троянских вождей с ахейскими и присутствуют видные герои с обеих сторон, нет в VIII, XI – ХVI песнях, где содержатся подробные описания общих сражений; нет и в песнях I, IV, X, ХХIV, где он мог бы быть, поскольку там действие полностью или частично протекает в лагере троянцев. Его отец Анхиз отсутствует среди старейшин Илиона в «Смотре со стены» (III песнь).

Эти странные обстоятельства не могли пройти мимо внимания самих древних певцов. В XIII песни даже введено объяснение. Эней обычно стоял «в дружинах последних: гнев он всегдашний питал на Приама, ибо, храбрейшему, старец ему не оказывал чести» (ХIII, 459 – 461). И в XX песни Ахилл издевательски насмехается над дарданским вождем: «Не душа ли тебя сразиться со мной увлекает в гордой надежде, что ты над троянцами царствовать будешь, чести Приама наследник? Но если б меня и сразил ты, верно Приам не тебе свое достояние вверит. Есть у него сыновья...» (XX, 179 – 185). А между тем Ахилл издевался напрасно. По «Илиаде», именно Энею суждено перенять царствование над троянцами после гибели Приама и его сыновей. Это прорицает Посейдон: «предназначено роком – Энею спастися... Будет отныне Эней над троянами царствовать мощно, он и сыны от сынов, имущие поздно родиться» (XX, 302 – 308). Критики давно распознали в этом пассаже пророчество ex eventu (от свершившегося).

То есть подразумевается, что певцы, сочинявшие задним числом пророчество, знали, что потомки Энея и впрямь стали царствовать в Троаде или, по крайней мере, претендовали на это. Страбон передает свидетельство более древнего ученого, историка Деметрия из Скепсиса в Троаде, что в Скепсисе еще в его времена, т. е. в I в. до н. э., проживал род Энеадов, некогда царствовавший в Троаде.

Эней – несомненно герой местного происхождения в районе проливов (Malten 1931; Howald 1947; Клейн 1994: 155 – 163). Он всеми корнями в эолийской среде и чужд ионийскому эпосу.

Гомер, будь то один поэт или собирательный автор «Илиады» (по крайней мере, из основных создателей итогового текста), определенно иониец. Это видно по его диалекту и по именам его героев. В большинстве это имена с ионийскими грамматическим оформлением – с окончаниями на -еус, -ес и др.: Одиссей (греч. Одюссеус), Ахилл или, правильнее, Ахиллей (греч. Ахиллеус), Диомед (Диомедес). У Энея же эолийски оформленное имя – оно оканчивается на -ас (греч Айнейас). Образовано оно от названия фракийского племени энеев или от названия фракийского города Эн (Айнос), расположенного недалеко от Троады и колонизованного эолийцами из Кимы, столицы Эолийского союза. Колонисты и могли назвать так своего героя (и не раньше, чем колонизовали берега Фракии). Обычно эолийские элементы в диалектном составе «Илиады» считают пережитками глубокой древности. Но «эолизмы» могли попасть в поэму и очень поздно – из локальных диалектов Кимы, Троады и других местностей.

А вот Скепсис отдали роду Энеадов ионийцы из Милета – отсюда и роль Посейдона, главного бога Ионийской лиги, в спасении Энея и в заботе о судьбе его рода. Забота богов об Энее превосходит всё, что уделено другим героям. О нем заботятся все основные боги, без различия, за кого они ратуют – за троян или ахейцев. Его спасают и проахейский Посейдон и, конечно, протроянский Аполлон, не говоря уже о матери героя Афродите. Аполлон уносит его лечить в свой храм в Илионе – такой чести не удостоился даже Гектор. Эней получил самую развернутую в «Илиаде» генеалогию, и он поставлен ею выше самого Ахилла, на что ему указывает Аполлон: Ахилл рожден низшей богиней, дочерью морского демона Нирея, а Эней – дочерью самого Зевса. Такое непомерное прославление Энея, не совершившего никаких заметных подвигов, порождено явным стремлением певцов, подвизавшихся при дворе потомков Энея в Троаде, потрафить своим покровителям. В этой констатации едины аналитики и унитарии.

Но унитарии уверены, что ко двору Энеадов был близок сам Гомер, единственный автор «Илиады», аналитики же считают, что эпизоды с Энеем вставлены в поэму, когда она прибыла в Троаду, вставлены каким-то поздним местным певцом, который и подвизался при дворе Энеадов.

Гипотеза о том, что Энея включил в «Илиаду» сам Гомер, плохо вяжется с традиционным представлением о Хиосе как родине Гомера и месте создания поэмы. Ведь эта гипотеза не только требует предположить, что Гомер был странствующим певцом и реконструировать его путешествие в Троаду (это всё реалистические допущения), но и подразумевает его длительное пребывание там, создание каких-то песен «Илиады» там на месте (ведь льстить тамошним вельможам потом, задним числом, отбыв домой, – было бы уже незачем). В предании о Гомере ничего этого нет.

Еще хуже эта гипотеза вяжется с распределением участия Энея по «Илиаде» (Клейн 1998: 390 – 432 и рис. 18). Если бы Эней был включен в «Илиаду» тогда же, когда и Гектор, да еще с желанием польстить потомкам Энея, он был бы гораздо шире и равномернее представлен в поэме. Меж тем, его отделенность от Гектора и его слабое участие в основных действиях поэмы хорошо объясняется из его позднего вторжения в нее. В отличие от Гектора, Эней именно вмонтирован в готовую поэму, ничем не изменяя ее сюжета. Он не совершил в ней ничего великого – не сразил ни одного крупного противника. И понятно почему: все они были уже отданы другим героям, а ему досталось только «пушечное мясо» (так критики прозвали пустые, наспех придуманные имена без биографий). Да еще ему осталась завидная перспектива выхода без вреда из опаснейших ситуаций (с помощью богов, конечно).

Рядом с Энеем, а также в смежных текстах часто оказываются многочисленные сыновья троянского старейшины Антенора (их одиннадцать), двое из них с Энеем и в Каталоге. Где нет Энея, нет и их. Антенор и сам с большой симпатией изображен в «Илиаде»: он, хоть и троянец, всегда помогает грекам. Род, возводивший себя к Антенору, в историческое время реально существовал. Одна из его ветвей жила во Фракии. Очевидно, и этому местному роду, хоть он и не был царским и не претендовал на родство с Приамом, певцы старались угодить. Видно, не только цари были меценатами.

На самом деле и род Энеадов вряд ли был родственен роду Приама. В генеалогии Энея тоже видны признаки искусственной монтировки. Отец Гектора Приам восходит к Дардану через своего отца Лаомедонта, деда Ила, прадеда Троса (или Троя) и прапрадеда Эрихтония. А Эней через такой же ряд предков подключен к этой генеалогии в среднем звене – к Тросу (Эней – Анхиз – Капис – Ассарак – Трос). Но К. Роберт подметил важную деталь: Приам обычно в «Илиаде» именуется по отчеству не как сын Лаомедонта, а как сын Дардана – Дарданид! Значит, первоначально всей линии предков между Приамом и Дарданом не было, а вместе с тем не было и привязки боковой линии – предков Энея. Весь этот кусок ствола генеалогического древа вместе с боковой ветвью именно ради Энея и был вставлен.

Текстологическим анализом выявляются следы монтировки и в повествовательной ткани поэмы – швы, обрывы действия, несогласованность частей. Все три эпизода «Илиады», в которых главным героем является Эней, – поединки с Диомедом, с Идоменеем и с Ахиллом – плохо держатся в своем контексте.

Так, только в эпизоде с Энеем (V песнь) Диомед – богоборец, выступает против богов (и это объясняется тем, что он противостоит благочестивому и богоугодному Энею), а в остальной «Илиаде» и в ближайшем контексте Диомед очень богобоязнен. Боги в этом эпизоде совершенно иначе расположены, чем в ближайшем контексте: Аполлон – на поле боя (а был на вершине Пергама); на время поединка Афина выводит Ареса за руку из боя (а до того и после того он возглавлял троянскую рать).

Схватка с Идоменеем в XIII песни происходит на левой стороне поля, и в ней присутствует ряд героев (Деифоб, Деипир, Антилох), а в предшествующем тексте все они были в середине поля битвы. На участие в сражении вызвал Идоменея бог Посейдон, но в этом не было нужды: герой и так шел сражаться.

Перед поединком с Ахиллом в XX песни рати выступили друг против друга и Ахилл жаждал сразиться с Гектором, но вместо того – поединок с Энеем. Во время поединка идет сражение обеих ратей, но после него рати опять стоят друг против друга, уставив копья, а Гектор и Ахилл воодушевляют каждый свое войско. Словно бой и не начинался.

Всё это вставки.

Унитарии, конечно, возразят: а разве не мог один и тот же ионийский певец (Гомер), посетив двор Энеадов в Троаде, вставить эпизоды с Энеем в свою же готовую поэму? Насчет идеи такой «творческой командировки» я уже приводил свои сомнения. Пора сказать и о другом.

Эней несет на себе приметы значительно более позднего времени, чем Гектор. Признаки принадлежности к гораздо более позднему эпическому слою. Герои Гомера обычно имеют постоянные эпитеты (за постоянные можно в грубом приближении принять повторяемые). Ахилл чаще всего «быстроногий», Диомед – «громогласный», Гектор – «шлемоблещущий», Эней – «предводитель троян».

Такая система постоянных эпитетов складывалась, разумеется, постепенно. Чем раньше вошел герой в эпос, чем древнее его фигура в эпосе, тем теснее приросли к его имени постоянные эпитеты. Чем позже, чем новее герой, тем менее стабильны его эпитеты, тем реже стоят при его имени постоянные эпитеты. Так вот, упоминания Гектора с постоянным эпитетом (эту долю будем называть индексом оснащенности постоянными эпитетами – ОПЭ) составляет 41 процент всех его упоминаний, а у Энея соответствующая доля – только 18 процентов. Это очень большой интервал. Можно сказать, почти на противоположных концах имеющегося в «Илиаде» диапазона (для сравнения: Елена – 65, Одиссей – 56, Ахилл – 38).

Вводя пророчество Посейдона о грядущем царствовании Энея и его потомков над троянцами, певец в угодническом раже не заметил, что оно противоречит всему Троянскому эпосу: ведь, согласно эпосу, Троя разрушена и сожжена, троянцы частью погибли, частью ушли в неволю. Должно было очень измениться представление о судьбе Илиона – Трои, чтобы так пренебречь прямым указанием эпоса.

Почему же тогда оба вождя троянской коалиции так тесно связаны в Каталоге? Почему их ячейки одинаковы и расположены рядом, составляя одну группу? Они явно вошли в Каталог вместе. Когда?

Оказаться в начале Каталога они могли по разным причинам: либо потому, что с них началось образование Каталога, либо потому, что их добавили к готовому Каталогу спереди в силу главенства вождей. Группу составляют два отряда – ранний и поздний. Возникнуть одновременно с ранним отрядом группа не могла: еще не было позднего. Остается только одна возможность: группа возникла тогда, когда возник поздний отряд. Она вошла в Каталог с Энеем.

Почему же, однако, Гектор с ним, так сказать, в паре? А потому, что в позднее время в Скепсисе, по Деметрию, жило два конкурирующих царских рода: один возводил себя к Энею, другой – к Гектору. И возможно, что для менее знатного рода Энея сугубое уравнение с наследниками Гектора (впрочем, возможно, тоже воображаемыми) представлялось особенно лестным.

Значит, долгое время Каталог существовал без обоих вождей и без отряда самих троянцев? Да, это был перечень союзников. Именно такой Каталог, по данным Псевдо-Аполлодора, писателя II в. н.э., числился в «Киприях» – поэме о начале Троянской войны. Он был там на месте. Пришли на помощь союзники, говорилось в поэме, вот их перечень. Оттуда, по предположению современных исследователей, и были оба Каталога перенесены на свое нынешнее место в «Илиаде», которому сама идея обзора войск, первоначального знакомства с ними, плохо соответствует.

Негатив Каталога: местности

Итак, исчерпан весь состав Каталога, и, кажется, анализ подошел к концу? Нет, рассмотрено лишь то, что есть в Каталоге. Надо еще обратить внимание на то, чего в Каталоге нет.

Когда сто лет назад на выставке живописи появилась картина Е. Я. Лемана «Дама под вуалью», поэт «Искры» Д. Д. Минаев откликнулся эпиграммой:

Мысль Лемана развить задумавши упрямо,
Явилась у меня задача сумасшедшая:
Картину написать на тему: «Дама,
Из комнаты ушедшая».

В реалистическом искусстве изобразить то, чего нет, невозможно. Но в криминалистике опытные детективы советуют начинающим работникам с особым вниманием отмечать негативные факты – отсутствие предметов и обстоятельств, которые в норме должны были бы наличествовать. Идея даже вошла в учебники. Ну, а исследователь и следователь действуют одними и теми же методами, ибо тот и другой охотятся за скрытой истиной.

В Каталоге поименованы ряд местностей и ряд вождей. Какие же местности пропущены и каких вождей певцы упустили назвать?

Из местностей, попадающих в поле зрения малоазийских греков, не названы важнейшие греческие города-колонии Малой Азии – Кима, Фокея, Колофон, Эфес, Приена и др. Почему? Это излюбленный вопрос сторонников микенского возраста Каталогов – Пейджа, Аллена и др. Из отсутствия на карте Гомера греческих колоний они делают вывод об отсутствии их в реальности, о доколониальном времени сочинения эпоса, о слабом знакомстве микенских греков с Малой Азией в ту пору. Всё это несуразица.

Певцам известна Пафлагония. Пусть строчки с подробностями и поздние, но без подробностей – известна ведь! Значит, Черное море уже осваивается, а оно открыто плаванию греков только с VIII века до н. э. – это установлено по первым греческим находкам на его берегах. Колонии не названы по очень простой причине – потому что не могли же они участвовать в войне против греков: это же греческие колонии! А с другой стороны, они в Малой Азии – на территории вражеской, так что зачислять их в греческий лагерь тоже нельзя. Они просто не умещались на воображаемой карте Троянской войны. Им там не было места.

Впрочем, одна колония названа – Милет, и это единственный отряд неприятельской коалиции, в описании которого дышит настоящая враждебность. Карийцы, населяющие Милет, говорят речью, «звучащей варварски» (II, 867). Вождь их Амфимах «даже и в битвы ходил наряжаяся златом, как дева. Жалкий! и златом не мог отвратить он погибели грозной» (II, 872 – 873). Он пал от руки Ахилла «в бурной реке».
Враждебность к Милету понятна: Милет в VII веке успешно осваивал берега проливов и Черного моря, основывая одну колонию за другой, и бесцеремонно теснил конкурентов. Правда, гибель Амфимаха отсутствует в описании Приречной битвы (песнь XXI), где Ахилл уготовил многим смерть «в бурной реке». То ли автор этой части Каталога был знаком с другой версией Приречной битвы, то ли в стандартном тексте «Илиады» есть пропуски, то ли (и это скорее всего) каталожная история с Амфимахом придумана в развитие Приречной битвы специально, чтобы ущемить Милет.

Негатив Каталога: вожди

А теперь зададимся же вопросом, кого из вождей троянской коалиции не хватает в Каталоге. Достаточно только поставить этот вопрос, чтобы ответ сразу же стал ясен: не хватает самых главных. Нет царя Приама и нет того его сына, из-за которого началась Троянская война – нет Париса, похитителя Прекрасной Елены. Ну, царь Приам мог бы отсутствовать в Каталоге потому, что он слишком дряхл и не способен вести в бой войска. Однако стариками изображены в поэме Идоменей, Феникс и – куда более древним старцем, пережившим три поколения – царь Пилоса Нестор, но все они участвуют в боевых действиях или, по крайней мере (это относится к Нестору), присутствуют на поле боя и вдохновляют воинов.

А уж Парис, удалой соблазнитель, любимец Афродиты, конечно, молод. Правда, если посчитать, то окажется, что лет молодому любовнику немало, а его прекрасной возлюбленной и того больше. Елена в ХХIV песни упоминает, что уже 20 лет находится в Илионе (ст. 765), а до того она с Парисом после ее похищения еще какое-то время скитались по разным странам. Их возраст определяется и таким расчетом (уже по данным других поэм): после похищения Елены начались уговоры и сборы заступников за Менелая, на что ушло 2 года, затем от первой, ошибочной, высадки до начала осады Илиона еще 8 лет, да десятый год уже длится эта осада, итого 20 лет. А ведь похитил Елену, надо полагать, не младенец, у Елены же ко времени похищения уже была 9-летняя дочь. Значит, в «Илиаде» Парису должно оказаться, к нашему удивлению, под сорок, а Елене под пятьдесят.

Что ж, и в сорок лет воины и особенно полководцы не уходят в отставку. Но, конечно, поэт – не арифметик, и это та логика, с которой он не считается. Для него Парис – молодой воин, божественно прекрасный, он царевич и в поединке сражается против Менелая, представляя всё троянское войско. А коли так, он должен быть в Каталоге – перечне ратей и их вождей.

И он есть! Но не в Каталоге троянских сил, а только в другом, Малом троянском каталоге – в ХII песни, в перечне пяти громад. Там он предводительствует второй громадой вместе с Алкафоем и Агенором. А в главном каталоге его нет.

Итак, отсутствуют Приам и Парис. Если исключить «уважительные» поводы для отсутствия, то оно может объясняться хронологическими причинами (вкупе с сюжетными) и притом объясняться двояко: либо эти персонажи вошли в эпос слишком рано, либо слишком поздно. Иными словами, либо они перестали быть активными фигурами в эпосе (или активными воинами) до возникновения Каталога, либо они вошли в эпос после того, как формирование Каталога было завершено. Что-нибудь в этом роде. Причем они не обязательно должны были вступить в эпос вместе; поэтому без одного Каталог мог обойти по первой причине, без другого – по второй.

Начнем с Париса. Это фигура из очень древнего мифа о Прекрасной Елене – дерзкий соблазнитель, похитивший Елену у ее мужа, спартанского царя Менелая, что и послужило завязкой Троянской войны. Елена – древняя греческая богиня растительности, которой посвящались храмы, дочь Зевса, родившаяся из лебединого яйца, словом, фигура сугубо мифическая, перешедшая из мифа в эпос. Одна из ее главных функций в мифе – как у Персефоны: быть похищаемой. Ее похищает не только Парис, но и аттический герой Тезей (по согласованию сюжетов – до Париса). Она в эпосе с мифической древности, т. е. искони. Недаром у нее столь высокий индекс оснащенности постоянными эпитетами (ОПЭ) – 65.

Иное дело – ее возлюбленный, похититель, новый супруг. В мифе это не столько конкретный персонаж, сколько роль. Исполнять ее могут герои разного происхождения. Среди них Парис, быть может, самый реальный. Что же это за образ? В «Илиаде» он изображен как отрицательный герой: бесчестный, трусоватый, наглый и изнеженный. Эти черты навеяны морализаторским оформлением «Илиады»: Парис осуждался как зачинщик губительной войны и нарушитель святых законов гостеприимства (украл жену, будучи в гостях). Но сквозь этот мало привлекательный образ просвечивают более древние черты совершенно иного человека – искусного воина, пылкого и храброго (так его аттестует в VI песни Гектор). Его постоянный эпитет – «боговидный». Он стрелок из лука, как все ранние герои (Геракл, Филоктет, Эврит, Одиссей). От его стрел погибают или получают ранения лучшие герои ахейцев: Ахилл (убит), Агамемнон, Диомед, Одиссей (Bethe I: 246, Heitsch 1967). В VI песни есть намеки на то, что он воздерживается от боев, как Ахилл – ибо гневается на троянцев за то, что те хотели выдать врагу его Елену. Как заметил один немецкий ученый прошлого века (Г. Узенер), главный проступок Париса – похищение Елены – был в глазах ранних греков (поры захватнических походов и всеобщего разбоя) не проступком, а подвигом: человек, который сумел увести от мужа самую красивую женщину мира, должен быть великим героем!

В «Илиаде» у него два имени: Парис и Александр. Парис – имя очень позднее. Оно еще малоупотребительно в «Илиаде» – в 4 раза реже второго имени, зато в более поздних поэмах почти полностью его вытесняет. Происходит это имя, повидимому, от названия городка Парион недалеко от Илиона, а Парион построен в конце VIII – первой половине VII века колонистами с острова Парос. Индекс ОПЭ этого имени – ноль. То есть при нем нет постоянных эпитетов. Зато для имени «Александр» этот индекс составляет 47 – значительно выше, чем для имени «Гектор».

У Александра есть очень конкретный исторический прототип. Среди хеттских документов XIV века до н. э. (глубина-то какая!) сохранился договор с царем Вилусы, а это хеттское название Илиона. Имя царя – Алаксандус! (Luckenbill 1911; Kretschmer 1924; 1930; Клейн 1998: 44 – 45). Из этого договора явствует, что, будучи еще царевичем, этот исторический деятель бежал от мятежников (или от соперников в борьбе за престол) к хеттскому царю Муваталлу (Муталлу) и тот, приютив его, помог ему взойти на трон. Поскольку по хеттским табличкам известно, что в это время аххийява, т. е. ахейцы (греч. ахайвой) претендовали на захват Илиона-Вилусы, то, возможно, не обошлось без их интриг. А по греческой легенде, Александр, бежав с Еленой от ахейцев, находит приют у царя Мотюла. Это совпадение подметил австриец П. Кречмер. И еще совпадение: по договору, царь Вилусы должен был в случае войны хеттов с Египтом прислать на помощь свои войска. А вскоре последовала война с Египтом, в которой египетские надписи отмечают участие на хеттской стороне дарданов – вероятно, вассалов Александра.

Итак, Александр – конкретное историческое лицо из легенды, подставленное под мифический образ. В эпосе это весьма древний персонаж, и его связь с Илионом исконная и имеет реальную историческую основу.

Обратимся к Приаму. Каким бы живым ни выглядел этот старый царь в «Илиаде» – непосредственным, любознательным, многословным, страдающим, патетическим, – приходится отметить явственные следы его позднего ввода в поэму и в эпос вообще (хотя и не столь поздние, как у Энея). Его индекс ОПЭ – 32. Сыновья его при ближайшем рассмотрении оказываются первоначально вовсе не его сыновьями. Их отчество «Приамид» не успело плотно прирасти к их именам. Я уже сравнивал с Ахиллом. Этот герой в «Илиаде» упоминается 340 раз, из них 104 – с отчеством (Пелид, Пелейон) – более трети. А Гектор выступает Приамидом всего 26 раз на 444 упоминания (одна семнадцатая), Александр-Парис – 1 раз из 56.

Образ Приама создавался с определенными художественными функциями. Приам вошел в эпос не как отразитель агрессии, могучий царь, великий герой, а лишь как несчастный отец: один его сын навлек на весь народ беду, другой, лучший, погиб во цвете лет, остальные перебиты Ахиллом, а столица разрушена и сожжена, да и сам он при этом убит. Таков Приам изначально. Что такому делать в Каталоге?

Как и Александр-Парис, осажденный город тоже имеет два имени; Илион и Троя. При одном употребляется в «Илиаде» один набор постоянных эпитетов (подходящий к условиям местности раскопанного Г. Шлиманом города), при другом – другой набор (местности не соответствующий). Из этого я сделал вывод (см. Клейн 1985а; 1986в; 1998: 20 – 61), что в эпосе сведены воедино два разных города, но только один из них открыт в Гиссарлыке Шлиманом. И в хеттских письменных источниках XIII века до н. э. фигурируют два соседних города – Вилуса (Илион) и Таруиса или Труйя (Троя). Местоположение второго города спорно, но народ троянцы (тогда это не было население Илиона) были известным морским народом в XIII – VIII вв. до н. э. (этр. *турса, егип. турша), оставившим следы на островах и берегах Средиземного моря в разных местах. Одно из них – в Ликии. Здесь еще в V – IV вв. составлялись надписи на уже мертвом (не обиходном, а только ритуальном) диалекте, который назывался «труели» («по-троянски»), а в числе личных имен в этих надписях фигурирует имя «Прийам». Это имя, правда, имеет хорошую общелувийскую этимологию, но фиксация имени в «труйских» ритуальных надписях все же говорит об особой связи.

Очень похоже, что в эпос Александр вошел с преданием об Илионе, а Приам – с преданием о Трое. Как это проверить? Мне пришло в голову вычислить индекс ОПЭ для Илиона и Трои. Напоминаю, что для Александра и Приама эти индексы составляют 47 и 32. Вычисляю для Илиона: всего упоминаний 105, с повторяемыми эпитетами – 50, процент второго от первого – 47. Как для Александра! Для Трои: всего – 53, с повторяемыми эпитетами – 17, процент – 32. Как для Приама! Те же цифры, 47 и 32 – точно! Не верю своим глазам. Пересчитываю для Александра: процент 21 от 45 равен 47, для Приама: 44 от 137 – 32. Всё сходится.

В своей публикации я назвал это «коронным доказательством» моей гипотезы. В очень сочувственном отклике проф. И. М. Дьяконов (1987) всё же заметил: «Полное совпадение процентов (дважды 32 и дважды 47) слишком хорошо, чтобы служить «коронным доказательством», вернее будет отнести его к случайным совпадениям». Что ж, с формулировкой «коронное доказательство» я, вероятно, переборщил – могут найтись доказательства и получше, так что подождем с коронацией. Но случайность сказалась разве что в особой точности совпадения: только десятые доли процентов разошлись (я здесь их отбросил, округлив числа). Так ведь совпадение было бы разительным и при меньшей точности. Совпадений только два? А кучность индексов для остальных древних героев? А малый индекс для Энея? Метод хорош в целом, хотя механистически пересчитывать проценты в века, разумеется, не стоит. И всё же не отделаться от впечатления, что развитие эпоса своей регулярностью близко к процессам естественной эволюции.

Итак, к тому времени, когда Каталог стал восприниматься не как перечень союзников, а как список всей коалиции, Александр, давно вошедший в эпос, уже был в нем отчужден от воинских доблестей и потому не попал в Каталог. А Приам, вошедший в эпос недавно и сразу человеком невоинственным, мирным, тоже не был включен в Каталог – оказался ему чужд. На вакантное же место для головного эшелона, для собственных отрядов Илиона, встали Гектор и Эней.

Сложение Каталога троянских сил завершилось. А мы получили вдобавок к Каталогу кораблей еще один зонд для погружения в историю «Илиады».

ЛИТЕРАТУРА

Андреев Ю. В. 1980. Политическая география Гомеровской Греции (К вопросу о датировке «Каталога кораблей» в «Илиаде»). // Древний Восток и античный мир. Москва, Наука: 128 – 152.
Брагинская Н. В., Леонов Д. Н. 1986. Титаресий, Стикс и Коцит (К интерпретации Каталога кораблей, Il. II, 748 – 755). // Балканы в контексте Средиземноморья. Москва: 46 – 52.
Венедиков И. 1976. Траките и Илиадата. // Тракия (Пловдив), 3.
Гиндин Л. А., Цымбурский В. Л. 1996. Гомер и история Восточного Средиземноморья. Москва, РАН - Восточная литература.
Гордезиани Р. В. 1967. «Каталог кораблей» «Илиады» (Филол.-истор. анализ). Тбилиси, изд. Тбилисского университета.
Гордезиани Р. В. 1978. Проблемы Гомеровского эпоса. Тбилиси, изд. Тбилисского университета.
Гордезиани Р. В. 1983. Проблемы композиционной организации в раннегреческом эпосе. // Алексею Федоровичу Лосеву к 90-летию со дня рождения. Тбилиси, изд. Тбилисского университета: 74 – 89.
Дьяконов И. М. Местоположение Трои и хетты (По поводу работы Л. С. Клейна). // Ibid., 1987, 2: 209 – 211.
Зелинский Ф. 1916. Из жизни идей. Изд. 3. Петроград, типогр. М. М. Стасюлевича.
Лопухова О. Б., Ляпустина У. В. 1985. IX авторско-читательская конференция «Вестника Древней Истории» (Москва 28 – 20 мая 1984 г.). // Вестник Древней Истории, 2: 202 – 214.
Клейн Л. С. 1984. Найдена ли Троя? // Тезисы Всесоюзной авторско-читательской конференции ВДИ, Москва, Наука: 26 – 27.
Клейн Л. С. 1985а. Корреляция имен в Илиаде. // Тезисы докладов совещания ”Комплексные методы в изучении истории с древнейших времен до наших дней”, февраль 1985 г. Москва,: 122 – 123.
Клейн Л. С. 1985б. Найдена ли Троя. // Знание – сила, 3:
Клейн Л. С. 1985в. Рец. на книгу: Дж. Г. Маккуин. Хетты и их современники в Малой Азии (Macqueen J. G. Hittites, their contemporaries in the Asia Minor, the Russian transl.). // Народы Азии и Африки (Москва), 1: 194 – 198.
Клейн Л. С. 1986а. Скептический комментарий к началу европейской истории. // Знание – сила, 3,
Клейн Л. С. 1986б. Кто победил в Илиаде? // Знание – сила, 7:
Клейн Л. С. 1986в. Илион и Троя (К характеристике источников и формирования гомеровского эпоса). // Народы Азии и Африки (Москва), 4: 86 – 11.
Клейн Л. С. 1990а. Троянская война в эпосе и в истории. Послесловие. // Кравчук А. Троянская война. Миф и история. Перев. с польск. Москва, Наука: 196 – 217.
Клейн Л. С. 1990б. Гомеровские названия греков и Древний Восток. // Народы Азии и Африки (Москва), 1: 56 – 67.
Клейн Л. С. 1990в. Ахейские песни Илиады (К характеристике источников и формирования гомеровского эпоса). // Путилов Б. Н. (отв. ред.). Фольклор и этнография. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры. Ленинград, Наука: 212 – 231.
Клейн Л. С. 1990г. Данайская Илиада. К характеристике источников и формирования гомеровского эпоса. // Вестник Древней Истории (Москва), 1: 222 – 253.
Клейн Л. С. 1992. Древнейшие песни Илиады. // Вестник Древней Истории (Москва), № 2, с. 15 – 31.
Клейн Л. С. 1994. Бесплотные герои. Происхождение образов «Илиады». С.-Петербург, Фарн – Художественная литература.
Клейн Л. С. 1997. «Человек дождя»: коллекционирование и природа человека. // Музей в современной культуре. Сборник научных трудов. Санкт-Петербургская гос. академия культуры. Санкт-Петербург: 10 – 21.
Клейн Л. С. 1998. Анатомия «Илиады». С.-Петербург, изд. Санкт-Петербургского университета.
Цымбурский В. Л. 1981. Семантическая структура списков из II песни «Илиады». // Структура текста - 81. Москва, [Наука]: 124 – 125.
Allen Th. V. 1910. The Homeric Catalogue. // Journal of Hellenic Studies, 30: 292 – 322.
Allen Th. V. 1921. The Homeric Catalogue of the ships. Oxford, Clarendon Press.
Allison E. P. 1968. Geographic, ethnic formulas in Homer, the catalogue of ships. Dissertation, University of North Carolina. Summary in Dissertations Abstracts XXIX 1969, 2233 A.
Andreae B. und Flashar H. 1977. Strukturalequivalenzen zwischen den homerischen Epen und der fruhen Vasenkunst. // Poetica 9: 217 – 265.
Benardete S. 1963. Achilles, the Iliad. // Hermes 91 (1): 1 – 17.
Bethe E. 1901. Homer und die Heldensage. // Neue Jahrbucher fur die klassische Altertumer VII: 637 – 676.
Bethe E. 1914. Homer. Dichtung und Sage. Bd. I. Ilias. Leipzig – Berlin, Teubner.
Bethe E. 1927. Homer. Dichtung und Sage. Bd. III.Leipzig – Berlin, Teubner.
Beye Ch. R. 1964. Homeric battle narrative, Catalogue. // Harvard Studies in Classical Philology 68: 345 – 373.
Boardman J. 1973. The Greeks overseas. Harmondsworth.
Bowra C. M. 1972. Homer. London, Gerold Duckworth.
Burr V. 1944. NEWN KATALOGOS. Untersuchungen zum homerischen Schiffs-Katalog (Klio, Beiheft 49 = N.F. 36). Leipzig, Dietrich.
Cauer P. 1916. Besprechung: Drerups Aufsatz. // Berliner Philologische Wochenschrift, 26.
Cauer P. 1921. Grundfragen der Homerkritik. 3. Aufl., 1. Halfte. Leipzig, Hirzel.
Cook J. M. 1964. Greek settlement in the Eastern Aegean, Asia Minor. Cambridge, Cambridge University Press.
Cook J. M. 1967. Two notes on the Homeric Catalogue. // Studii micenei ed egeo-anatolici (Roma), 2: 103 – 109.
Cook J. M. 1973. The Troad. An archaeological, topographical study. Oxford, Clarendon Press.
Draheim H. 1914. Die Ilias als Kunstwerk. Munster, Aschendorffscher Verlag.
Drerup E. 1903. Homer. Anfange der hellenischen Kultur. Munchen und Mainz, Kirchheim.
Drerup E. 1913. Das funfte Buch der Ilias. Grundlagen einer homerischen Poetik. Paderborn, Schoningh.
Drerup E. 1921. Das Homerproblem in der Gegenwart. Prinzipien und Methoden der Homererklarung (Homerische Poetik. Bd. I). Wurzburg, o. V.
Dummler F. 1890. Hektor. Zweiter Angang zu: Studniczka F. Kyrene. Leipzig: 194 – 205.
Duntzer H. 1855. Der Schiffskatalog der Ilias. // Neue Jahrbucher fur classische Philologie, 1: 415 – 421.
Erhardt L. 1892. Ilias B. // Philologus 51: 403 – 421.
Ferrabino A. 1912. Le interpolazioni nel Catalogo omerico delle navi greche. // Atti della R. Accademia delle szienze di Torino, 70: 239 – 256.
Finsler G. 1924. Homer. 3. Aufl. Bd. I. Der Dichter und seine Welt. Halfte 1. Berlin – Leipzig, Teubner.
Focke F. 1950. Katalogdichtung im B der Ilias. // Gymnasium LVII: 256 – 273.
Frazer Jr, R. M. 1969. Some notes on the Athenian entry, Iliad B 546 – 56. // Hermes 97 (3): 262 – 266.
Giovannini A. 1969. Etude historique sur les origines du Catalogue de vaisseaux. Berne, Francke.
Gunert H. 1921. Von der Sprache der Gotter und Geister. Halle, Niemeyer.
Hanfmann G. M. A. 1948. Archaeology in Homeric Asia Minor. // American Journal of Archaeology, LII (1): 135 – 155.
Heubeck A. 1949. Homerica I. Zur Stellung des Schiffskatalog (B 484 – 779) in der Ilias. // Gymnasium 56: 242 – 254.
Heubeck A. 1950. Die homerische Gottersprache. // Wurzburger Jahrbucher fur die Altertumswissenschaft, 4: 197 – 218.
Heitsch E. 1967. Der Zorn des Paris. // Fries E. (Hrsg.). Festschrift fur Joseph Klein zum 70. Geburtstag. Gottingen, Vandenhoeck, Ruprecht: 216 – 247.
Heitsch E. 1969. Epische Kunstsprache und homerische Chronologie. Heidelberg, Winter.
Homan L. E. 1972. The Trojan allies. Thesis at Californian State College at Fullerton (Summary in Masters Abstracts X, 58).
Hooker J. T. 1988. The cults of Achilles. // Rheinisches Museum, Neue Folge, 131 (1): 1 – 7.
Hope Simpson R. 1966. The seven cities offered by Agamemnon to Achilles. // British Scool at Athens Bulletin 61: 113 – 131.
Hope Simpson R., Laesenby J. F. 1972. The Catalogue of the ships in Homer’s Iliad. Oxford, Clarendon Press.
Housman A. E. 1921. The application of thought to textual criticism. // Classical Association Proceedings XVIII: 67 – 84.
Howald E. 1947. Aineias. // Museum Helveticum, IV: 69 – 73.
Howald E. 1951. Sarpedon. // Museum Helveticum, VIII: 111 – 118.
Huxley G. R. 1956. Mycenaean decline, the Homeric Catalogue of ships. // Bulletin of the Institute of Classical Studies 3: 19 – 30.
Jachmann G. 1955a. Eine Studie zum homerischen Schiffskatalog. // Studi in onore di Gino Funaioli. Roma, Signorelli: 141 – 156.
Jachmann G. 1955b. Die Anlage des Troerkatalog. // Festschrift fur Arbeitsgemeinschaft fur Forschung des Landes Nordrhein-Westfalen zu Ehren des Ministerprasidenten Karl Arnold... Koln – Opladen, Westdeutsche Verlag: 49 – 60.
Jachmann G. 1958. Der homerische Schiffskatalog und die Ilias. Koln – Opladen, Westdeutsche Verlag.
Jacoby F. 1932. Die Einschaltung des Schiffskatalog in die Ilias. // Sitzungsberichte der Preu?ischen Akademie der Wissenschaften, phil.-hist. Kl., 1: 572 – 618.
Kochly A. 1853. De genuina catalogi Homerici forma. Zurcher Lektionsverzeichnis, Progr.
Korfmann M. 1992. Die prahistorische Besiedlung sudlich der Burg Troja VI/VII. // Studia Troica 2: 123 – 146.
Krappe A. H. 1941. “Ahollwn SminqeuV. // Classical Philology: 133 – 141.
Kretschmer P. 1924. Alaksandus, Konig von Vilusa. // Glotta 13: 205 – 213.
Kretschmer P. 1930. Zur Frage der griechischen Namen in den hethitischen Texten. // Glotta 18: 161 – 170.
Leaf W. T. (ed. & comment.). 1900 – 1902. The Iliad. 2d ed. Vol. I – II. London, Macmillan & Co.
Leaf W. T. 1912. Troy. A study in Homeric geography. London, Macmilan & Co.
Leaf W. T. 1915. Homer, history. London, Macmillan & Co.
Leaf W. T. 1922. The Homeric Catalogue of ships. // Classical Revue XXXV: 52 – 57.
Leaf W. N. 1923. (ed. & comment.). Strabo on the Troad. London, Cambridge University Press.
Lloyd G. E. R. 1962. Right, left in Greek philosophy. // Journal of the Hellenic Studies LXXXII: 56 – 66.
Lohmann D. 1970. Die Komposition der Reden in der Ilias. Berlin, de Gruyter.
Luckenbill D. D. 1911. A possible occurrence of the name of Alexander in the Boghaz-keui tablets. // Classical Philology 6: 85 – 86.
Malten L. 1931. Aineias. // Archiv fur Religionswissenschaft, XXIX: 33 – 59.
Malten L. 1944. Homer und die lykischen Furste. // Hermes, 79: 1 – 12.
Marot K. 1953. La Beotie et son caractcre «hesiodique». // Acta Antiqua Hungarica: 261 – 323.
Marot K. 1960. Die Anfange der griechischen Literatur. Budapest, Akademia.
Meister K. 1921. Die Homerische Kunstsprache. Leipzig, Teubner (repr. 1966).
Meyer E. 1877. Geschichte von Troas. Leipzig, Engelmann.
Muller K. O. 1844. Orchomenos und die Mynier. 2. Aufl. Breslau (1. Aufl. 1820).
Myres J. L. 1932. The last book of the Iliad. // Journal of Hellenic Studies, LII: 265 – 296.
Nilsson M. P. 1905. Kataploi (Beitrage zum Schiffskataloge und zu der altionischen nautischen Literatur). // Rheinisches Museum fur Philologie, Neue Folge 60: 161 – 189.
Nilsson M. P. 1933. Homer, Mycenae. London, Methuen.
Niese B. 1873. Der homerische Schiffskatalog als historische Quelle betrachtet. Kiel, Schroder.
Notopulos J. A. 1957. Homer, Geometric art. // Athena 61: 65 – 71.
Otterlo W. A. A. van. 1944. Untersuchungen uber Begriff, Anwendung und Entstehung der griechischen Ringkomposition. // Mededeelingen der Nederlandsche Akademie van Wetenschapen, Afd. Letterkunde, N.R. 7 (3). Amsterdam.
Otterlo W. A. A. van. 1948. De Ringkompositie als opbouwprinciple in de epische gedichten van Homerus. // Verhandlingen d. Kon. Nederlansch. Akademie van Wetensch. Afd. Letterkunde N. R. 51 (1). Amsterdam.
Page D. 1959. History, the Homeric Iliad. Berkeley – Los Angeles, University of California Press.
Powell B. B. 1978. Word patterns in the Catalogue of ships (B 494 – 709). A structural analysis of Homeric language. // Hermes CVI: 255 – 264.
Raspe G. L. H. 1869. Der sogenannte Schiffskatalog in der Ilias. Custrow, Progr.
Roscher W. H. 1909. Die Tessarakontaden und Tessarakontadenlehren der Griechen und,erer Volker. Ein Beitrag zur vergleichenden Religionswissen-schaft, Volkskunde und Zahlenmystik sowie zur Geschichte der Medizin. // Berichte uber die Verhandlungen der K. Sachsischen Gesellschaft der Wiss., philol.-hist. Kl. Bd. 61, H. 2: 17 – 206.
Sarkady J. 1974. Uber die Zahlenangaben in Homerischen Schiffskatalog. // Wissenschaftliche Zeitschrift der Universitat Rostock, Jg. 1974, Gesch.-sprach. Reihe, H. 3: 205 – 208.
Schadewaldt W. 1965. Von Homers Welt und Werk. 3. Aufl. Stuttgart, Koeler.
Shepard J. T. 1922. The pattern of the Iliad. London, Methuen.
Schmid W. 1925. Der homerische Schiffskatalog und seine Bedeutung fur die Datierung der Ilias. // Philologus, 80: 67 – 88.
Schwartz F. L. W. 1871. Uber die Bootia des Homers, namentlich in ihrem Verhaltnis zur Composition der Ilias. // Programm-Abhandlungen des Ruppiner Gymnasiums pro 1871. Neu-Ruppin: 3 – 18.
Schwartz E. 1901. Agamemnon von Sparta und Orestes von Tegea in der Telemachie. Strassburger Festschrift zur XLVI Versammlund der deutscher Philologen und Schulmanner: 23 – 28.
Solders S. Die aussertadtischen Kulte und die Einigung Attikas. Lund 1931.
Stahlin F. 1907. Das hypoplakische Theben. Eine Sagenverschiebung bei Homer. Munchen, Kutzner.
Stahlin F. 1923. Der geometrische Stil in der Ilias. // Philologus, 78 (N.F. 32): 280 – 301.
Stubbings F. 1964. The expansion of the Mycenaean civilization. Cambridge, Cambridge University Press (Cambridge Ancient History, rev. ed., fasc. 261).
Sturmer F. 1919. Zahlensymmetrien in der Ilias. // Berliner Philolog. Wochenschrift, Jg. 39, Nr. 33/34, Sp. 803 – 815, Nr. 35, Sp. 832 – 839.
Toynbeee A. J. 1969. The Homeric Catalogue of the contingents in Agamemnon’s expeditionary force. // Toynbee A. Some problems of Greek history. London, Oxford University Press: 1 – 12.
Trencsenyi-Waldapfel I. 1963. Der Mausegott bei Homer. // Acta Universit. Carolinae, Philos. et Hist., 1 (Graecolatina Pragensia II): 211 – 223.
Vasilescu M. 1980. Les Thraces dans les epopees homeriques. // Actes du IIe congrcs international de thracologie. Bucareste 1976. T. I: 151 – 164.
Vox O. 1976. Premesse per il catalogo troiano. // Belfagor 31: 565 – 569.
Wace A. J. B., Thompson M. S. 1912. Prehistoric Thessaly. London, Cambridge University Press.
Wade-Gery H. T. 1936. Kynaithos. // Greek poetry, life, 56. Oxford.
Wade-Gery H. T. 1952. The poet of the Iliad. Cambridge, Cambridge University Press.
Watkins C. 1970. Language of Gods, Langwage of Men. // Puhvel J. (ed.). Myth, law among the Indo-Europeans. Berkeley – Los Angeles – London, University of California Press: 1 – 17.
Wilamowitz-Mollendorff U. von. 1884. Homerische Untersuchungen. Berlin, Weidmann.
Wilamowitz-Mullendorff U. von. 1912. Die griechische und lateinische Literatur und Sprache. 3. Aufl. Leipzig, Teubner