На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Этносы

4 455 подписчиков

Свежие комментарии

  • Эрика Каминская
    Если брать геоисторию как таковую то все эти гипотезы рушаться . Везде где собаки были изображены с богами или боги и...Собака в Мезоамер...
  • Nikolay Konovalov
    А вы в курсе что это самый людоедский народ и единственный субэтнос полинезийцев, едиящий пленных врагов?Женщины и девушки...
  • Sergiy Che
    Потому что аффтор делает выборку арийских женщин, а Айшварья из Тулу - это не арийский, а дравидический народ...)) - ...Самые красивые ар...

Эволюция ордена ассассинов: назариты- исмаилиты в наше время

Как персидские, так и сирийские низариты совершенно неожиданно оказались лишенными статуса независимого государства после разгромов, учиненных монголами и мамелюками. В отличие от сирийских, персидские ассассины не сохранили даже иллюзии политической самостоятельности. Тем не менее, по-видимому, они были более крепки в своей вере, поскольку сумели укрыть малолетнего имама Шамс ад-дина Мухаммеда, сына Хуршаха, и перевезти его в Азербайджан к северо-западу от Аламута. К счастью для них, незадолго до падения аламутской крепости одна низаритская община смогла утвердиться в отдаленной области верхнего течения Окса, незатронутой монгольским нашествием. Эта группа донесла до наших дней основное ядро персоязычной исмаилитской литературы, доступной современным исследователям.
После аламутский период растянулся на семь столетий. Мы отметим лишь основные вехи. Если читатель захочет узнать больше об этой эпохе, мы с удовольствием отсылаем его к энциклопедическому труду Фархада Дафтари «Исмаилиты», в котором содержится подробное обсуждение этой темы, а также ссылки на многочисленные дополнительные исследования. Идя по стопам Владимира Иванова, основоположника современного изучения исмаилизма, Дафтари разделяет послеаламутскую эпоху низаритской истории на три основных периода. Первый, который можно считать непосредственным следствием уничтожения государства низаритов, продолжался около 200 лет. Второй длился еще 200 лет и известен под названием Анджуданского возрождения. Современный период начался в середине XIX века и ознаменовался перемещением имамата в Индию при первом Ага-хане.
Любое обсуждение положения низаритов после утраты государственности должно начаться с наблюдения, что, несмотря на переход многих сектантов в более ортодоксальные мусульманские течения, низариты-исмаилиты сумели сохранить свою исключительность и традиционную преданность имаму и оказать стойкое сопротивление внешним культурным влияниям.
В течение двух столетий после падения Аламута имамы скрывались даже от своих приверженцев и жили в условиях строжайшей такийи в крайне враждебном окружении. За время этого безначальствия вследствие ассимиляции, постепенной и мирной утраты культурного своеобразия, численность низаритов снизилась намного больше, чем могло бы произойти в результате военных действий. Однако даже в самых тяжелых обстоятельствах многим персидским и сирийским низаритам, удалось сохранить свою религиозную и культурную обособленность. Привычка к дисциплине и маскировке, культивируемая тайным обществом, несомненно, помогла спасти множество жизней.
Низариты были на полтора века удалены от горных крепостей, в которых когда-то сложилось их государство. Подавленная и угнетенная монгольским нашествием и последующими преследованиями секта раздробилась и рассеялась, разбившись на множество обособленных общин, лишенных единого центра власти. При появлении же отдельных личностей, способных взять на себя бремя религиозного или политического руководства, единая доктрина, отличавшая низаритов в аламутский период, все больше распадалась на различные течения.
Многие персидские низариты сумели скрыться в недрах эзотерических ответвлений иранского суфизма. Оживленное взаимодействие между исмаилизмом и суфизмом обеспечивалось общими для них характеристиками — мистицизмом, гностицизмом, умозрительной философией, техниками самосовершенствования и преданностью главному наставнику — пиру или шейху. Набросив на себя суфийские покровы, имамы позднее получили возможность выдавать себя за шейхов, наставлявших своих учеников, мюридов, в эзотерическом значении (батине) мусульманской веры. Одним из исмаилитов, переживших разрушение Аламута, был прославленный Шамс-и-Табриз, знаменитый духовный учитель персидского поэта Джелал ад-дина Руми, основатель суфийского ордена Мевлеви — ордена вертящихся дервишей. Возможно, Шамс-и-Табриз был сыном Хасана III или даже одним из исмаилитских имамов. Слияние исмаилитской и суфийской традиций дало низаритам повод утверждать, что исмаилитами были такие известные суфийские поэты, как Санай, Фарид ад-дин Аттар и Руми.
Имам Шамс ад-дин Мухаммед умер в 1310 или 1311 году в Азербайджане. Хотя подробности нам неизвестны, похоже, среди членов его семьи разгорелся спор о наследстве, приведший к первому низаритскому расколу. Появилось две династии имамов — Мухаммед-шахи и Касим-шахи. Династия Мухаммед-шахи пользовалась наибольшей популярностью в Сирии, хотя до второй половины XV века она насчитывала много сторонников и в Персии. Последний имам из этого рода умер в Индии в конце XIX века, не оставив преемника. В 1887 году делегация сирийских сектантов, отправленная на поиски нового имама, вернулась в Сирию с этим известием. Большинство сирийцев изъявило свою преданность имаму из династии Касим-шахи, Ага-хану III.
В начале XV века в Персии потеряла власть монгольская династия Хулагуидов, основанная уже знакомым нам внуком Чингис-хана, Хулагу. Вследствие этого Персия оставалась политически раздробленной на протяжении всего XV столетия. Низариты сумели воспользоваться смягчением религиозного и политического режима, активизировав свою деятельность. Период, известный под названием Анджуданского возрождения, начался во второй половине XV века, когда имам из рода Касим-шахи Мустансир Билла II переселился в Анджудан в центральной Персии и явил себя свету, провозгласив продолжение аламутского имамата. Это событие привело к новому подъему низаритской философии и к возрождению низаритской литературы. Последующие имамы неустанно распространяли свое влияние на разбросанные и раздробленные низаритские общины, рассеянные по Персии, Сирии и Индии.
XV век ознаменовался постоянным ростом влияния суфийских орденов, тариков, и распространением шиизма. Суфийская тарика Сефеви стремилась подчинить своей политической власти всю территорию Персии. В 1501 году шейху этого ордена удалось занять персидский престол и основать династию Сефевидов, управлявшую страной на протяжении более двух столетий. Сефевиды провозгласили государственной религией шиизм двунадесятнического толка. Вскоре после восшествия на престол они начали преследовать некоторые более популярные суфийские ордена и наиболее крайние шиитские течения, видя в них соперников. Хотя низариты и подвергались гонениям, в целом, по-видимому, им неплохо жилось при Сефевидах, не в последнюю очередь благодаря тактике такийи. Возвышению Сефевидов и распространению суфизма на территории Персии немало поспособствовали суфийские ордена Нурбакшийя и Нимат Аллахи. Проживший удивительно долгую жизнь основатель тарики Нимат Аллахи, Шах Нимат Аллах (1130-1431), возводил свой род через Фатимидов к Мухаммеду ибн Исмаилу. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что низариты вступили в союз с орденом Нимат Аллахи, под покровительством которого они могли продолжать свои недавно возобновившиеся проповеднические усилия, маскируясь под одно из течений алидского суфизма. В разумных пределах понизив уровень такийи, низариты сумели прекрасно вписаться в персидский культурный ландшафт той эпохи, счастливо избегая опасности новых преследований и гонений.
Еще одной важной чертой Анджуданского возрождения стало внимание, с которым имамы относились к сбору десятины — десятой части доходов своих приверженцев на всех низаритских территориях. Десятина служила двум целям: за счет ее финансировалась деятельность имама и, что было не менее важно, благодаря ей имам восстанавливал свою власть над различными общинами, отколовшимися от основного русла низаризма во времена рассеяния, последовавшие за взятием Аламута. Имаму удалось поставить во главе всех низаритских групп своих личных представителей, а в наиболее удаленных областях сбор десятины осуществляли тщательно отобранные имамом странствующие посланники, исполнявшие также наблюдательные функции.
В Сирии соперничество между имамами из династий Касим-шахи и Мухаммед-шахи затянулось на более длительное время, чем в Персии, и эти междоусобицы оказали отнюдь не благотворный эффект на низаритскую общину. Кроме того, дальнейшему ослаблению сирийских низаритов способствовала непрекращающаяся война с нусейритами, продолжавшаяся и в XX веке. Когда же на смену мамелюкам пришли турки-османы, низариты утратили всякую возможность воплотить в жизнь свои честолюбивые политические замыслы.
Третий, или современный, период начался с переселения низаритского имама в Индию, состоявшегося в середине XIX века. Низаритская дава действовала в Индии с начала XIII века то есть, в поздне аламутскую эпоху. Самых больших успехов достиг индийский даи пир Садр ад-дин, обративший в исмаилизм множество индуистов в XIV веке. Он дал индийским низаритам название «ходжи», что означает «господа» или «наставники». Немалую роль в успешном распространении давы в Индии сыграло уважение, которое даи и пиры проявляли к верованиям и традициям индийских новообращенных. Таким образом, индийский низаризм обогатился элементами индуистской религии и мифологии.
К середине XVIII века низаритский имам перенес свою штаб-квартиру из Анджудана в Кирман в Юго-Восточной Персии, ближе к индийской границе. Это позволило значительно облегчить тяготы паломников из Индии, отправлявшихся повидать своего имама, и одновременно обеспечить непрерывное поступление в Персию индийской десятины. В 1794 году к власти в Персии пришла династия Каджаров, но это никак не сказалось на благоденствии низаритов. Сорок пятый низаритский имам Шах Халил-Аллах женился на дочери одного выдающегося представителя суфийского ордена Нимат Аллахи. В 1804 году от этого брака родился будущий преемник имамата, Хасан Али-шах. В 1817 году Халил-Аллах был убит в Йязде бесчинствующей толпой шиитов-двунадесятников. В возмещение за убийство отца каджарский правитель Фатх Али-шах даровал молодому имамау Хасану Али-шаху земельные угодья, а также руку одной из своих дочерей. Он также дал ему почетный титул Ага-хан, «Главнокомандующий».
После Фатха Али-шаха на престол взошел его внук, который плохо относился к низаритам, вынудив Хасана Али-шаха (Ага-хана I) предпринять неудачную попытку восстания. Через несколько лет Хасан вновь поднял мятеж и снова потерпел поражение. Тогда в 1841 году он отправился в Афганистан, положив конец восьми векам пребывания низаритских имамов в Персии. В Афганистане он свел дружбу с англичанами и пользовался их покровительством. В 1842 году Хасан Али-шах уехал в Индию, где вновь выступил сторонником интересов английской короны, видимо, в надежде, что однажды англичане помогут ему вернуться в Персию. Те и в самом деле пытались договориться с Каджарами, но так и не сумели помочь имаму вернуться в родные места.
В 1844 году Ага-хан I переехал в Бомбей. Большинство индийских ходжей с радостью приветствовали своего имама. В Бомбее Ага-хана ждал большой успех. Например, он принял в своем доме принца Уэльсского, будущего короля Англии, когда тот посетил Индию с государственным визитом. Ага-хан I был умелым и жестким руководителем, сумевшим сплотить низаритскую общину. Группа недовольных ходжей, оказывавших сопротивление его усилиям создать единый центр управления, в 1866 году подали против него иск, стремясь добиться запрета на вмешательство в свои дела. Слушания, состоявшиеся в Британском Верховном Суде в Бомбее, длились 25 дней.
Судьи рассмотрели огромное количество исторических документов, генеалогических сведений и религиозных текстов. Ага-хан был объявлен председателем Верховного Суда сэром Джозефом Арнулдом законным потомком и наследником аламутских имамов — а тем самым и Фатимидского халифата, и Пророка Мухаммеда — и правомочным получателем налогов и десятины, собираемых с ходжей. Последние годы своей жизни имам провел в Бомбее, где увлекался скачками и содержал прекрасную конюшню.
Успешно закрепившись в Индии и добившись официального признания, в 1881 году Ага-хан I передал имамат своему сыну Ака Али-шаху. Ага-хан II направил свои усилия прежде всего на создание современной школьной системы для детей низаритов. По примеру отца он продолжил налаживать отношения с британцами, а также с низаритскими общинами в верхнем течении Сыр-Дарьи, в Бирме и Восточной Африке. Ага-хан II сохранил прочные связи с суфийским орденом Нимат Аллахи. Он был прекрасным охотником и унаследовал от отца страсть к скачкам и разведению племенных лошадей. В 1885 году его преемником стал его восьмилетний сын Мухаммед-шах.
Ага-хан III воспитывался и получил образование в самых современных и культурных общественных кругах благодаря своей матери, происходившей из династии Каджаров и активно участвовавшей в руководстве низаритской общиной в юные годы нового имама. Для расширения своего образования Ага-хан III посетил европейские королевские дворы. В Европе он подружился с королем Эдуардом VII и был назначен вице-королем Индии. Он завязал контакты со многими европейскими королевскими династиями и основал резиденции в Швейцарии и во французской Ривьере. Ага-хан III поддерживал Англию в обеих мировых войнах и призывал к тому же всех своих сторонников. Он руководил мусульманской делегацией на Круглом Столе в Лондоне в 1930 году, на котором обсуждалось будущее Индии. В 1937 году на одну сессию он был избран президентом Лиги Наций. Он добился признания своей власти со стороны восточноафриканских низаритов и установил отношения с бирманскими низаритами.
Ага-хан III провел ряд реформ, в том числе составив письменный Устав организации и создав административные советы для управления низаритскими общинами. Он установил четкие правила для низаритских религиозных обрядов, которыми сопровождались браки, разводы, передача наследства и похороны. Он неустанно трудился на благо своего народа, стремясь повысить уровень образования, благосостояния и здравоохранения низаритов. Ага-хан III направлял большую часть доходов от взимаемой десятины на удовлетворение нужд населения, сооружая жилые здания, школы, мечети, библиотеки, банки, больницы и спортивные здания. В Сирии, стране по преимуществу аграрной, он ввел сельскохозяйственные новшества, позволившие собирать больше урожая и тем самым вызвавшие повышение уровня жизни местных жителей. Ага-хан III правил низаритской общиной 72 года и умер в 1957 году. Он передал насс своему внуку, сорок девятому низаритскому имаму, здравствующему и по сей день Кариму ал-Хусейни, Ага-хану IV. Получив образование в лучших европейских школах, Ага-хан IV поступил в Гарвард, где специализировался в области изучения мусульманской культуры и религии. Он продолжил дело своего отца, неуклонно занимаясь повышением уровня жизни низаритов. Он назначил множество стипендий для молодых низаритов, желающих обучаться в лучших западных колледжах. Он создал около 300 центров обучения по всему миру, начиная от детских садов и начальных школ до медицинского колледжа до школы медсестер в Пакистане. Он построил шесть больниц. Как низаритские школы, так и низаритские больницы открыты для людей всех религий и национальностей.
В 1984 году имам учредил Фонд Ага-хана по содействию экономическому развитию, являющийся центром координации по программам хозяйственного саморазвития стран третьего мира. Он основал проекты по пропагандированию мусульманской религии, архитектуры и цивилизации среди западных студентов, выделив стипендии на обучение в таких престижных американских университетах, как Гарвард и Массачусетский технологический институт. Ага-хан IV поощряет научное изучение исмаилитского движения, создав в 1977 году Институт исследования исмаилизма в Лондоне.
Ага-хан IV является признанным вождем нескольких миллионов низаритов, проживающих в 25 странах и составляющих на данный момент самую многочисленную ветвь исмаилитов. К шиитам относится одна десятая часть всего мусульманского сообщества, насчитывающего ныне около одного миллиарда человек.
Каждый представитель династии Ага-ханов стремился к улучшению социального и экономического положения своих единоверцев, подняв его намного выше среднего уровня жизни в странах третьего мира. Низаритские имамы по достоинству оценили блага западной цивилизации, в то время как многие другие мусульманские лидеры огульно отвергают всю западную культуру. Успех современных низаритов, выбравшихся из бездны нищеты, безграмотности и религиозной нетерпимости, в общем и целом свойственных мусульманскому миру, может служить прекрасным примером для социологов, статистиков и ученых других специальностей, показывающим необоримую силу упорного труда и строго соблюдения нравственных ценностей. Несмотря на утрату государственности и провал попыток захватить господствующее положение в исламе, современные низариты во многом воплотили в жизнь те чудеса, о которых мечтал их знаменитый главный даи в Аламуте десять веков назад.

Джеймс Вассерман: Тамплиеры и Ассассины. Стражи небесных тайн.

 

Картина дня

наверх