Таволжанка, Белый Ключ, Оборино, Ховрино – эти селения расположились вдоль берега речки Барыш. В путеводителях позапрошлого века можно прочитать, что в Таволжанке «порядочные постройки»; что оборинские мужики «занимаются по найму добыванием и обжиганием известки»; что жители Белого Ключа «ходят на кирпичную работу в Самару, Симбирск и Казань»; а в Ховрино «все почти занимаются сапожным мастерством и развозят сапоги по базарам всей губернии».
Селения старинные, мирные крестьянские труды. Едва ли что напоминало тогда, в XIX веке, и напомнит теперь о настоящей битве, разыгравшейся между жителями соседских селений по-настоящему жарким июльским днем 1750 года…
Сразу вспоминается старинная пословица про драку панов, от которой трещат волосы на головах у ихних хлопцев. Соседними селениями владели тогда разные владельцы: Таволжанкой владели полковник Тимофей Аяцков и братья-отставники – каптенармус Прокофий да капрал Григорий Тимофеевы дети Оборины, в Белом Ключе обитали вольные «пашенные солдаты», а в Ховрине барствовал отставной генерал Иван Павлович Оболдуев.
Это был еще тот вояка! Сорок лет отбарабанил он на службе России в лучшем гвардейском полку, Преображенском. Под водительством самого государя Петра Великого, 27 июня 1709 года бил Оболдуев шведов под Полтавой, был контужен неприятельской бомбой. В июне следующего года он был сброшен с крепостной стены во время осады города Риги, но остался жив, на грозу все тем же шведам.
25 апреля 1742 года, в день торжественной коронации дочери Петра, императрицы Елизаветы Петровны, уважаемый полковник Оболдуев командовал караулами преображенцев в Кремлевском Дворце, за что удостоился Высочайшей похвалы и золотой медали.
Но отгремели битвы и праздничные салюты. Отставной генерал решил заняться хозяйством. Он приехал в Ховрино, зажил барином, сменил парадный мундир на китайчатый халат. Но, поскольку, за прошедшую жизнь он овладел единственным искусством – войной, то для начала Оболдуев решил «отвоевать» у соседей сенные покосы вдоль реки Барыш. Отрядив летом 1748 года крепостных своих мужиков, он приказал им выкосить соседское сено и свести его в Ховрино.
Пораженные генеральской наглостью, пашенные солдаты и братья-отставники подали на соседа в суд. Но Оболдуев и в ус не дул. На другой год он велел засеять спорные луга пшеницей, и осенью собрал неплохой урожай. В 1750 году повторилась та же история. Но теперь соединенные соседи договорились действовать против наглеца его же методами, сжать хлеб и поделить его между собой. Жатву назначили на 9 июля. Явиться в луга порешили с дубьем и дрекольем, чтобы дать, в случае чего, взбучку оболуевским.
Генерал вовремя проведал про планы соседей. В назначенный день, с раннего утра. у крыльца барского дома было приказано собраться всем ховринским мужикам, кроме стариков. Две сотни «воинов» сжимали в руках дубины, колья и «березины». Оболдуев в мундире вышел на крыльцо и обратился к «войску» с энергичною речью: зерно отстоять, пощады врагу не давать, а за ним не заржавеет, гульнете, робяты, коли вернетесь с победой.
«Армию» возглавили самые верные люди, повидавшие с барином настоящие битвы – сельские старосты Сазон Васильев и Яков Чернышев. Крестьянскую «пехоту» подкрепила «конница», состоящая из дворовых людей – «Иван Кашенов со товарищи». У дворовых были ружья и гранаты, чугунные, круглые, начиненные порохом, зажигаемые фитилями.
Толпа белоключевских «солдат» и таволжанских мужиков была раза в полтора больше, но экипирована куда хуже – только дубье, серпы и косы. Ею командовали лично отставные вояки братья Оборины. Более пяти сотен человек сошлись среди спорной пшеницы. После обмена ругательствами, с обеих сторон полетели палки, камни, потом загремели выстрелы, а там – и загрохали, разрываясь, гранаты!..
Первый же взрыв наповал сразил братьев Обориных, оробевшая толпа, оставшись без предводителей, побежала, а пули и осколки продолжали выбивать бегущих. В пять минут «дело» окончилось. На пшеничном поле стонали раненые и молча лежали убитые – четырнадцать человек… До вечера гуляли победители от барских щедрот, а на другой день вышли жать плоды победы, отвоеванную пшеницу.
Генералу Оболдуеву пришлось забыть о покое – теперь он сражался уже в судах, энергично сваливая всю вину за бой на несчастливых братьев Обориных. Дескать, это они раздобылись у какого-то майора Шишкина гранатами, стали бросать их в его молодцев, мирно гулявших вдоль речного побережья, но волею Провидения сами же от тех гранат и сгинули. Мертвые, как известно, за себя постоять не могут.
Но за них стоит Господь. Двух лет не прошло, как бойкий генерал Оболдуев отправился к Нему на суд. А суд человечий по делу о битве у реки Барыш растянулся на целых четырнадцать лет, и закончился, как это часто на Руси случалось – пшиком".
Свежие комментарии