На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Этносы

4 455 подписчиков

Свежие комментарии

  • Эрика Каминская
    Если брать геоисторию как таковую то все эти гипотезы рушаться . Везде где собаки были изображены с богами или боги и...Собака в Мезоамер...
  • Nikolay Konovalov
    А вы в курсе что это самый людоедский народ и единственный субэтнос полинезийцев, едиящий пленных врагов?Женщины и девушки...
  • Sergiy Che
    Потому что аффтор делает выборку арийских женщин, а Айшварья из Тулу - это не арийский, а дравидический народ...)) - ...Самые красивые ар...

История про историю.

"Господствующая историческая наука не в состоянии определить… действительные причины истории" -  писал А.С.Хомяков. 

По сути говоря, в 18-19 веке многие в России еще помнили свою истиную историю, Федор Тютчев в 1848г. написал стихотворение, где он приблизительно очертил границы древней Руси.

Русская география

Москва, и град Петров, и Константинов град -

Вот царства русского заветные столицы...

Но где предел ему? и где его границы -

На север, на восток, на юг и на закат?

Грядущим временам их судьбы обличат...

Семь внутренних морей и семь великих рек...

От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,

От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная...

Вот царство русское... и не прейдет вовек,

Как то провидел Дух и Даниил предрек.

 

В наше время подмена и искажение истории столь очевидны, что отрицать это уже нельзя. Очень часто историю рассматривают как идеологическое оружие государства, эффективность такого оружия, на Западе поняли значительно раньше, чем на Руси. Родиной историко — политического воздействия, вероятно, была средневековая Италия XV–XVII веков, и запад активно пользовался и пользуется этим воздействием, превознося свои исторические победы, часто значительно преувеличивая их. В славянских странах своей крупной исторической школы в прошлом не было или ее труды до нас не дошли, в европейских же странах, такие исторические школы существовали, и сегодня мы учим историю, в значительной мере опираясь на точку зрения этих школ. Именно этим объясняется, что на протяжении всей «античности», итальянский Рим якобы безраздельно господствовал над всем тогдашним миром, но, оказывается,  господствовал лишь на бумаге, итальянцы расписали даже якобы несуществующие свои военные достижения, и его бумажные железные легионы сурово давили бумажных варваров — германцев, славян и прочих. Монах бенедиктинского монастыря Мавро Орбини подчеркивал, что наличие в государстве исторической школы, труды которой дошли до нас, и военные победы этого государства — как правило, две вещи, друг с другом не связанные. Бывало так, что наиболее удачливые в военном отношении империи освещали свои победы более чем скромно, и наоборот, слабые государства иногда компенсировали этот недостаток написанием исторических сочинений, преувеличивающих их военную мощь и историческое значение. Не могли победить на поле боя — приходилось побеждать на бумаге. 

А что же мешало русским достойно отразить в летописях свои замечательные военные успехи? Чем же объясняется такая "русская скромность"? Дело прежде всего не в скромности, а в фактическом поражении России на политической арене в XVII веке в результате Великой Смуты, на русский престол взошли Романовы — фактические ставленники западной дипломатии. Хотя через некоторое время Россия и переварила это западное вторжение, след его оказался весьма глубоким, и этому, видимо, есть некоторое психологическое объяснение. Россия в силу своих историко-культурных традиций себя так хвалить не привыкла, на Руси, быть может, легче согласились бы с тем, что кроме монгольского ига мы страдали еще и от других ужасных иноземных иг, и это было бы в духе того воспитания, к которому мы привыкли со времен Романовых. А вот противоположная мысль зачастую вызывает на Руси какое-то неловкое чувство смущения, как-то неудобно, что наши предки когда-то, пусть даже давно, завоевали просвещенную Европу, опять начнут говорить о варварстве русских. С одной стороны, эти эмоции, конечно, следуют из воспитания, полученного из рук романовских историков, а с другой стороны, низкая оценка саморекламы объясняется, по-видимому, национальным русским характером.

Исторические сведения мы черпаем как правило, из исторических источников, среди них особое место занимают рукописные документы и книги,  которые создавались и хранились, в монастырях, а наиболее ценные для государства документы хранились в княжеских дворцах. С приходом на престол Романовых начинаются искажения источниковой базы истории, отдаются приказы в монастыри для сбора документов и книг с целью их исправления, собирались и люди для "книжной справы", в эти годы начинается активная работа по ревизии библиотек, книгохранилищ, архивов, документы часто просто уничтожались. До наших дней дошли далеко не все исторические источники, которые были созданы в прошлом, практически мы имеем обрывочные данные, единичные документы, которые были созданы ранее XVI века, история наполняется подделками, и активно начинается процесс создания новой (искаженной) истории России, факты искажения  особенно ясно прослеживаются в XVIII веке. Искусственно изменялась не только источниковая база истории России, искажалась источниковая база всей мировой истории, и если средневековая история ранее XV века искажалась в основном в результате естественных непреднамеренных ошибок, то с конца XV до начала XVII века велась, видимо, целенаправленная фальсификация истории как этой эпохи, так и более раннего периода. Цели этой фальсификации диктовались политической обстановкой эпохи XVI–XVII веков, то есть эпохи яростной борьбы и раскола, охватившего во времена Реформации всю Западную Европу. Многие документы и книги просто уничтожались как в Западной Европе, так и на Руси эпохи Романовых, однажды, к примеру, царь Федор Алексеевич (старший брат Петра I ) приказал собрать все разрядные книги и сжечь их в сенях передней царской палаты, эти книги представляли собой историю древних русских родов, где отмечались заслуги каждого рода перед Отечеством. Была уничтожена не только генеалогия русской знати, но и память о деяниях наших предков, в результате подобной «чистки», как отмечал известный историк Р. Г. Скрынников: "сохранность русских архивов и книгохранилищ XVI века — наихудшая во всей Европе". Уничтожение было одной из основных целей создания знаменитого "Индекса запрещенных книг", индекс составлялся католической церковью в Италии, в Ватикане, начиная с 1559 года, то есть с середины XVI века, книги, попавшие в Индекс, систематически уничтожались по всей Европе. 

При императрице Анне Иоанновне в Россию хлынул поток иностранцев. Немцы становятся основоположниками современной версии русской истории, задача которых состояла в том, чтобы доказать, что восточные славяне в IX–X веках были сущими дикарями, спасенными из "тьмы невежества" варяжскими князьями. Для этого Готлиб-Зигфрид Байер выдвинул норманнскую теорию становления Российского государства, по его теории, прибывшая на Русь кучка норманнов за несколько лет превратила "темную страну" в могучее государство. Борьбу с немецкими учеными, против искажений русской истории начал вести М. В. Ломоносов, в 1749–1750 годах он выступил против исторических взглядов Миллера и Байера, и подверг критике их труды по русской истории. В своей работе "Древняя Российская история", Ломоносов отвергал утверждения этих немецких историков о "великой тьме невежества", якобы царившей в Древней Руси. Ломоносова поддержали многие выдающиеся русские ученые, член Академии А. К. Мартов подал в Сенат жалобу на засилие иностранцев в русской Академии, ее подписали И. Горлицкий, Д. Греков, П. Шишкарев, В. Носов, А. Поляков, М. Коврин и др.. Наряду с официальной "прозападной" историографией в России существовала и "славянофильская историография", и если "прозападной", официальной историографии всегда давался "зеленый свет", то инакомыслие в лучшем случае замалчивалось. И все же следует отметить, что развитие исторической мысли в России шло под влиянием трудов европейских мыслителей, чьи произведения широко проникали в Россию. Немногие историки пытались противопоставить свои концепции западным. Таким историком помимо Ломоносова был В. Н. Татищев, написавшего труд "История Российская с самых древнейших времен", первоначальный текст рукописи был представлен Татищевым в 1739 году в Академию наук, однако первые четыре тома были опубликованы лишь после смерти Татищева, в 1768–1784 годах, а найденный позднее пятый том — в 1848 году. Важный этап в развитии исторической науки представлен также трудами С. Медведева, С. Ремезова, А. Лызлова, которые являлись, по сути, первыми монографическими исследованиями. Большой интерес представляет труд А. Лызлова "Скифская история", в нем он во многом по-новому взглянул на проблему "татаро-монгольского ига". Наиболее ярким представителем дворянского направления в исторической науке второй половины XVIII века был князь М. М. Щербатов. В своих трудах, Щербатов рассказывает о войнах скифов-славян-сарматов с "античной" Римской империей, при этом он опирается на источники и произведения "античных" авторов, следовательно, по М. М. Щербатову, "античный" Рим и славяне существовали в одно время и даже вели войны друг с другом. Также Щербатов обвиняет Петра I в унижении былого значения родовитого дворянства, нарушении нравственной чистоты патриархальных отношений деревенской жизни. 

В начале XVIII века идет активный процесс собирания и издания источников как на Западе, так и в России. В наших рукописных хранилищах имеется довольно много подложных документов. Таковы, например, поддельные грамоты русских князей монастырям - вроде грамоты Андрея Боголюбского Киево-Печерской Лавре, или грамоты Дмитрия Донского Троице-Сергиеву монастырю, или подложные произведения с целью защиты какой-либо вероисповедной точки зрения: старообрядческой против православных или православных против старообрядцев (например, Деяние соборное на еретика армянина Мартына и Феогностов "Требник"), защита русско-литовских антитринитариев против православных (письмо половца Ивана Смерты князю Владимиру) и т. д.. Карамзин обнаружил в Хрущевском списке Степенной книги пересказ речи Ивана Грозного на Лобном месте в 1550 году, а звестный историк-архивист В. Н. Автократов доказал, что фальшивая речь Грозного была сфабрикована в XVII веке. А знаменитая переписка Грозного с князем Курбским, по мнению некоторых ученых, является литературным произведением, написанным С. Шаховским в XVII веке. 

 

Аналогичное положение существует и в западноевропейских рукописных хранилищах, где находится очень много поддельных памятников. Известны старинные подделки, например, грамоты короля Дагоберта монахам аббатства С.-Дени, Псевдо-Исидоровы декреталии, некоторые грамоты Карла Великого, грамота Константина Великого папе Сильвестру и т.д., все эти поддельные документы сыграли в свое время крупную роль. Как отмечает профессор О. М. Медушевская, "руководимые историками-архивистами, в большинстве своем медиевистами, архивы становились исследовательскими центрами исторической науки. Так, Фр. Бонаине реформировал архивы Тосканы и хранилища государственных архивов во Флоренции, Пизе, Сиенне, Лукке, бельгийский историк и архивист Л. П. Гашар (1800–1885) архивы Бельгии, английский историк и архивист Ф. Палграф (1788–1861) архивы Великобритании". Так продолжался процесс реформирования архивов, а значит, и перестройки исторических знаний, переписывания истории. Но среди западных историков находились честные, принципиальные ученые. Таким был итальянский монах-ученый Орбини.

В 1722 году при Петре I , на русский язык была переведена книга Мавро Орбини "Книга историография початия имене, славы, и расширения народа славянского и их Царей и Владетелей под многими имянами и со многими Царствиями, Королевствами, и Провинциами. Собрана из многих книг исторических, чрез Господина Мавроурбина Архимандрита Рагужского". 

Книга Орбини написана по-итальянски и издана в 1601 году, и главный результат своих исторических исследований Орбини сформулировал в начале книги: "Славянский народ озлоблял оружием своим чуть ли не все народы во Вселенной; разорил Перейду; владел Азиею и Африкою; бился с египтянами и с великим Александром; покорил себе Грецию, Македонию, Ил-лирическую землю; завладел Моравиею, Шленскою землею, Чешскою, Польскою и берегами моря Балтийского, прошел во Италию, где многое время воевал против римлян. Иногда побежден бывал, иногда биючися в сражении, великим смертопобитием римлянам отмщевал; иногда же, биючися в сражении, ранен был. Наконец, покорив под себя державство Римское, завладел многими их провинциями, разорил Рим, учиняя данниками Цесарей римских, чего во всем свете иной народ не чинивал. Владел Франциею, Англиею и уставил державство во Ишпании; овладел лучшими провинциями во Европе, и от сего всегда славного народа в прошедших временах, произошли сильнейшие народы, то есть славяне, вандалы, бургонтионы (то есть бургундцы в современной Франции), готы, остроготы, руси или раси, визиготы, гепиды, гетыаланы (то есть готы-аланы), уверлы, или грулы; авары, скирры, гирры, меландены, баштарны, пеуки, даки, шведы, норманны, тенны или финны, укры, или ункраны (украинцы), маркоманны, квады, фраки (или траки, если «фиту» читать как «т»), аллери были близ венедов, или генетов, которые заселили берег моря Балтийского, и разделилися на многие началы; то есть помераняны (померанцы, то есть Померания), увилцы, ругяны, уварнавы, оботриты, полабы, увагиры, лингоны, толенцы, редаты, или риадуты, цирципанны, кизины: эрулы, или элуелды, левбузы, увилины, стореданы, и брицаны (британы, то есть британцы или бретонцы), со многими иными которые все были самый народ славянский (то есть которые все входили в сам славянский народ)". 

Выходит, что наши предки владели всей Европой и не только ей. В своей книге Орбини пишет о том, что славянский народ владел Азией, Африкой и Европой, в частности, Францией, Англией, Испанией, Италией, Грецией, Балканами — Македонией и Иллирической землей, побережьем Балтийского моря и вообще лучшими европейскими провинциями. Кроме того, от славян произошли многие европейские народы, которые, как считается сегодня, не имеют ничего общего со славянами, среди таких народов бургундцы, то есть жители Бургундии — страны, присоединенной к Франции в XV веке, шведы, финны, готы, ост-готы и вест-готы (визи-готы у Орбини), готы-аланы, даки, норманны, фраки или траки, то есть попросту турки, венеды, померанцы (жители Померании, то есть Германии и Польши), британцы или бретонцы (брицаны у Орбини), авары. 

Почти все эти утверждения Орбини подтверждаются и другими независимыми источниками, в частности древнескандинавскими географическими трактатами, а в XIX веке серьезные ученые, так же указывали на те же исторические факты, что и Орбини, к их числу относятся, например, известный историк А. Д. Чертков и известный философ и ученый А. С. Хомяков. Для нас мнение Хомякова, очень ценно как некое историческое свидетельство, отражающее взгляд определенной части аристократического русского сословия, сегодня уже ушедшего в прошлое.

Алексей Степанович Хомяков — ученый-энциклопедист, русский аристократ, знавший все европейские языки, вызывал восхищение у друзей, наделенный, как писал А. И. Герцен, "удивительным даром логической фасцинации". "Какой ум необыкновенный, какая живость, обилие в мыслях… сколько сведений, самых разнообразных… Чего он не знал?" — восхищался Хомяковым известный историк М. П. Погодин. Он держал в памяти сотни исторических, философских и богословских сочинений… Алексей Степанович много писал об искажении русской истории западноевропейскими авторами. Он подчеркивал: "Нет такого далекого племени, нет такого маловажного факта, который не сделался бы… предметом изучения многих германских ученых… Одна только семья человеческая мало… обращала на себя их внимание… — семья славянская. Как скоро дело доходит до славян, ошибки критиков немецких так явны, промахи так смешны, слепота так велика, что не знаешь, чему приписать это странное явление… В народах, как и в людях, есть страсти, и страсти не совсем благородные. Быть может, в инстинктах германских таится вражда, не признанная ими самими, вражда, основанная на страхе будущего или на воспоминаниях прошедшего, на обидах, нанесенных или претерпленных в старые, незапамятные годы. Как бы то ни было, — продолжает Хомяков, — почти невозможно объяснить упорное молчание запада обо всем том, что носит на себе печать славянства". 

Он отмечает, что "о произвольно причисленных к германскому корню народах ученые писали и пишут несметные тома; а венды(славянские племена) как будто не бывали, венды уже при Геродоте населяют прекрасные берега Адриатики… венды уже встречаются грекам на холодных берегах Балтики… венды занимают живописные скаты Лигурийских Альпов, венды борются с кесарем на бурных волнах Атлантики, — и такой странный факт не обращает на себя ничьего внимания… И это не рассеянные племена, без связи и сношений между собой, а цепь неразрывная, обхватывающая половину Европы, между поморьем балтийских вендов и вендами иллирийскими — венды Великие… потом вудины русские, потом венды австрийские (Vindobona)". Хомяков перечисляет десятки примеров следов славянского племени вендов, до сих пор рассыпанных по всей Западной Европе, он много говорит о следах славянского завоевания в Западной Европе, а также приводит свои собственные любопытные наблюдения над народами Западной Европы. Они ценны как личные наблюдения ученого-энциклопедиста, русского аристократа, знавшего все европейские языки, интересовавшегося историей народов и способного поэтому заметить то, что ускользало от взгляда многих. Хомяков заявлял, что в далеком туманном прошлом Русь-Орда завоевывает многие области Западной Европы, схлынув, волна завоевания оставила здесь потомков славянских и тюркских завоевателей, они — то, вероятно, и стали предками западноевропейской аристократии. Между завоевателями и завоеванными долго сохранялась пропасть, со временем завоеватели смешались с местным населением, но эта пропасть сохранялась вплоть до XIX века. А на Руси такой пропасти не было, поскольку Русь никто не завоевывал. Сегодня это мнение Хомякова, наверное, покажется необычным, но он был не одинок в таких воззрениях. 

У больших талантов всегда много недоброжелателей и врагов. Признанный властями историк С. М. Соловьев, например, блестящую эрудицию Хомякова пытался очернить, называя ее поверхностною и неглубокою. Стараясь опорочить Хомякова, он называл его "самоучкой и дилетантом". Но возразить Хомякову по существу Соловьев ничего не мог, а в таком случае, когда нет аргументов, то оппоненты и переводят разговор в другую плоскость — в плоскость прямых оскорблений. Недовольство С. М. Соловьева была вызвано тем, что А. С. Хомяков писал яркие исторические работы, противоречащие концепциям Соловьева. По мнению Соловьева, интерес А. С. Хомякова к истории был вызван «известной полемикой 1820-х годов об "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина. Выход в свет книг Н. М. Карамзина сделал общеизвестной ту фальшивую версию русской истории, которую совсем незадолго до этого только-только создали Шлецер, Байер, Миллер и еще несколько прозападно настроенных "ученых". Для многих эта прозападная версия стала полной неожиданностью, причем неожиданностью именно в психологическом смысле, на Руси многие еще помнили что-то из своей старой подлинной родовой истории, к их числу относился и Хомяков. Эти старые семейные предания не согласовывались с версией Шлецера, Миллера, Карамзина.

Отсюда и возник известный в русской истории спор между западниками, и славянофилами. Но, на стороне западников была скрытая, неофициальная поддержка правящей династии Романовых, она выражалась, в частности, в том, что славянофилов, по сути дела, не пускали в официальную академическую историческую науку, которая, естественно, существовала на казенные деньги, а потому была несвободна. Кроме того, славянофилам был затруднен доступ к академическим, то есть государственным, архивам. Следует подчеркнуть, что вся отечественная история исторического познания проникнута борьбой представителей "официальной историографии" со сторонниками "славянофильского направления", хотя эти представители и могли выступать под знаменами самых разных исторических школ.

Ярким представителем исторической науки конца XVIII и первой половины XIX века, был Н. М. Карамзин, являясь официальным историографом, он большую часть жизни посвятил созданию «Истории государства Российского», но, и у него в последние годы жизни наметился переход от западничества к национализму. В своей статье "О древней и новой России", он обвинил Петра в том, что он "уничтожил россиян в собственном их сердце", "захотел сделать Россию Голландией" и что в результате его деятельности русские люди "стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России". В "Вестнике Европы" Карамзин публикует статью "Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице", где сетует: "Мы не имеем порядочной истории, славные и великие дела предков нам мало известны". В 1802 году в том же журнале Карамзин публикует другую историческую статью "О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств", в ней прямо говорится, что России пора иметь красноречивых историков, которые могли бы восславить знаменитых предков наших, "Должно приучать россиян к уважению собственного", — призывает автор. Основным источником для изучения истории для Карамзина служили летописи. Он старался критически подходить к "Повести временных лет" и пришел к выводу: "Нестор позволял себе угадывать — в хронологии, названии мест, брал из сказок, но не выдумывал". Анализируя работу Шлецера над "Повестью временных лет», Карамзин отмечал, "что Шлецер не знал некоторых важнейших летописных списков, что ему очень повредило предвзятое отношение к славянским народам — порок столь типичный для ученых немцев". Говоря о России, в предисловии к своему сочинению Карамзин писал: "Взглянем на пространство сей единственной державы; мысль цепенеет; никогда Рим в своем величии не мог равняться с нею…" , далее он продолжает: "Не надобно быть русским, надобно только мыслить, чтобы с любопытством читать предания народа, который смелостью и мужеством снискал господство над девятою частью мира, открыл страны, никому дотоле не известные, внеся их в общую систему географии, истории, и просветил божественную верою, без насилия, без злодейств, употребленных другими ревнителями христианства в Европе и в Америке, но единственно примером лучшего".

Настоящий бой западническому направлению в исторической науке, дали такие ученые как К. С. Аксаков, автор ряда статей по русской истории, направленных прежде всего против взглядов С. М. Соловьева, на работах которого училось не одно поколение российских историков. По выражению советского академика Л. В. Черепнина, Соловьев "европейский человек — типичный либерал середины XIX века", сам же С. М. Соловьев писал, что он "приверженец Орлеанской династии и министерства Гизо". Посудите сами, под каким углом зрения мог подавать русскую историю человек, который сразу по окончании университета уезжает в Европу и там "повышает образование". В течение 1842–1844 годов он побывал в Германии, Бельгии, Франции, Чехии, в Берлине он слушал лекции Риттера, Шеллинга, Раумера и Ранке, фиксировавших основное внимание на описании деталей политической истории, подаваемой, естественно, в западном свете, в Гейдельберге Соловьев учится на лекциях Шлоссера, автора многотомной "Всемирной истории", в Париже — на лекциях Мишле, там он становится "поклонником" сочинений Гизо.

К. С. Аксаков по поводу "Истории России" писал: "Автор не заметил одного: русского народа", о сочинениях С. М. Соловьева Л. Н. Толстой сказал: "Читая о том, как грабили, правили, воевали, разоряли (только об этом и речь в истории), невольно приходишь к вопросу: что грабили и разоряли? А от этого вопроса к другому: кто производил то, что разоряли".  Аксаков, например, активно доказывал поддельность "Слова о полку Игореве", несколько позднее версию поддельности слова развивали французские слависты Луи Леже и А. Мазон. Последний, в частности, писал: "В этом пестром целом нет единства, кроме эпохи и среды. Эпоха — это конец XVIII века в торжествующей России Екатерины II, среда — несколько образованных людей, группирующихся в кружок около графа Мусина-Пушкина, библиотечных работников и людей светских, вдохновленных историческими чтениями; льстецов, не менее, чем патриотов, обративших свое вдохновение на службу своего национализма и политики императрицы".

Хотелось бы отметить еще двух интересных историков — Ф. Воланского и Е. И. Классена.

Классен Егор Иванович (1795–1862) — по происхождению немец, русский подданный с 1836 года, российский дворянин. Он перевел и издал исторический труд Фадея Воланского "Описание памятников, объясняющих славяно-русскую историю", снабдив его развернутым предисловием и комментариями и резко высказав точку зрения о славянских корнях в Западной Европе. Все эти материалы Классен собрал в виде книги "Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и славяноруссов дорюриковского времени в особенности с легким очерком истории руссов до Рождества Христова". Книга была отпечатана типографией Московского университета в 1854 году. Классен говорит примерно то же, что и Орбини, но аргументация Классена совершенно другая. Приведем для примера несколько его высказываний: "Факты, служащие основанием для созиждения древнейшей русской истории, долго лежали под спудом неразобранные… Между тем история древнейшей славянской Руси так богата фактами, что везде находятся ее следы, вплетшиеся в быт всех народов европейских". Классен, будучи по происхождению немцем, отмечает, что некоторые германские историки добросовестно занимались русской историей, но оказались к этому плохо подготовленными, поскольку недостаточно знали славянские языки. В то же время, говоря о признанных сегодня, как и в его время, основателях русской истории — немцах, работавших в России в XVII веке, отзывается о них крайне отрицательно, Классен прямо пишет: "К этим недобросовестным лицам принадлежат: Байер, Мюллер, Шлецер, Гебгарди, Паррот, Галлинг, Георги и целая фаланга их последователей. Они все русское, характеристическое усвоили своему племени и даже покушались отнять у славяно — руссов не только их славу, величие, могущество, богатство, промышленность, торговлю и все добрые качества сердца, но даже и племенное имя их — имя руссов, известное исстари как славянское, не только всем племенам азийским, но и израильтянам, со времени пришествия их в обетованную землю. И у них руссы стоят во главе не только римлян, но и древних греков — как их прародители… Мы знаем, что история не должна быть панегириком, но не дозволим же им обращать русскую историю в сатиру". Далее он продолжает: "К сожалению, должно сказать, что и некоторые славянские писатели, как Карамзин, Добровский и другие — ведомо или неведомо, — но не совершенно чужды этого греха. Но, может быть, эти ученые боялись идти против тогдашних мнимых авторитетов. Не говорим о некоторых новейших русских историках; пусть они — положа руку на сердце — сами скажут, отчего стараются развивать систему Шлецера и клеймить древних славян… Но, к счастью, имеем мы двоякого рода источники к воссозданию древнего славянского мира: это летописи и памятники, которые говорят совершенно против них. Эти источники нужно сперва уничтожить, дабы дать возможность провозглашать дерзкую ложь… Славяноруссы, как народ, ранее римлян и греков образованный, оставили по себе во всех частях Старого Света множество памятников, свидетельствующих о их там пребывании и о древнейшей письменности, искусствах и просвещении. Памятники пребудут навсегда неоспоримыми доказательствами; они говорят нам о действиях наших предков на языке, нам родном, составляющем прототип всех славянских наречий", речь идет о многочисленных археологических памятниках, которые время от времени обнаруживаются в Европе и Африке во время раскопок и надписи на которых западноевропейские ученые прочитать не в состоянии. Мы не будем приводить все высказывания Классена по этим вопросам, это заняло бы слишком много места. 

Но и приведенных высказываний вполне достаточно, чтобы понять, почему некоторые ортодоксальные историки так не любят Классена.

Обратили внимание на "перевернутый образ истории" и сторонники концепции евразийства. Формально датой рождения евразийства считается 1921 год, когда в Софии вышел сборник статей "Исход к Востоку". Создателями этого течения были русские ученые, изгнанные революцией из России и осевшие в эмиграции — в Софии, Праге, Белграде, Берлине. Это были яркие ученые, и они занимали лучшие кафедры в этих городах. Основателями евразийства считаются глубочайший знаток национальных проблем России, признанный во всем мире филолог и историк князь Н. С. Трубецкой (1890–1938), крупнейший географ и геополитик П. Н. Савицкий (1895–1968), сын великого русского ученого-естествоиспытателя историк Г. В. Вернадский, автор многочисленных монографий и статей по истории Древней Руси, взаимоотношениям Руси и монголов. К их числу можно отнести и Л. Н. Гумилева. Естественно, не только евразийцы внесли свой вклад в восстановление событий подлинной истории.

Для изучения истории России интересно проследить, как смотрели на нашу страну иностранцы. В этой связи следует отметить недавно вышедшую книгу "Древняя Русь в свете зарубежных источников". Важно и введение в научный оборот документов по истории России, хранящихся в зарубежных архивах. Большой интерес представляет изучение и издание восточной литературы по истории славян и Древней Руси. Так, например, австрийский востоковед и дипломат И. Хаммер-Пургшталль по заказу Румянцева издал на французском языке в Санкт-Петербурге собрание фрагментов арабских, персидских и турецких источников, имеющих отношение к ранней истории Руси. В 1869 году профессор Петербургского университета Д. А. Хвольсон опубликовал в Санкт-Петербурге перевод восточноевропейских известий автора начала X века, а спустя год русский востоковед А. Я. Гаркави опубликовал свод восточных данных о славянах и русах по X век включительно. В 1884 году русский востоковед В. Г. Тизенгаузен опубликовал собрание арабских материалов по истории Золотой Орды, куда вошли фрагменты из произведений авторов XIII–XV веков. Сопоставление данных иностранных источников о Руси с данными нашей официальной историографии позволяет выявить много противоречивых фактов. Различные концепции русской истории, которые давали ортодоксальные историки и их оппоненты, также свидетельствуют о том, что в доме официальной исторической науки не все ладно.

 

Основной текст взят из книги Н. И. Ходаковского "Спираль времени, или Будущее, которое уже было."

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Картина дня

наверх